».
- Ничего себе… – Присвистнул Грек –
Вообще дикари. Сами себя бомбят. А я-то думал, наши… Эй, народ, они
же там своих же колонистов грохнули! По карте поселение в зоне
поражения… Да нет, не может такого быть… Наверное, они их заранее
убрали от греха подальше. Да, думаю, они сразу эвакуировались, как
только мы вошли в систему.
- Индюк тоже думал, – буркнул в ответ
Лёня. Грек немедленно насупился.
Перехватчики и шаттлы десанта вышли
на орбиту в двухстах километрах над поверхностью. Над ними, на семи
сотнях плавно дрейфовала плоская туша крейсера. Остальные два
крейсера Третьей бригады куда-то подевались. Взглянув на
тактический экран, Лёня убедился, что крейсеры заняли позиции в
вершинах равностороннего треугольника, в центре
масс[15] которого оказалась планета. «Это
явно неспроста, – подумал Лёня. – Штаб что-то задумал».
Взрывы на поверхности следовали один
за другим.
- Что же они творят?! – Причитал тем
временем Грек, глядя в экраны. – Там же теперь заражение, наверное,
на добрых сто лет! Люди старались, приводили планету в порядок, а
они вон что…
- Достать бы того гада, который жмёт
на кнопочки. – Негодующе фыркнула Катька. – Сам-то, наверное, сидит
в какой-то другой системе, в теплом гнездышке.
- Можешь не сомневаться. – Подтвердил
Лёня.
- Вот бы мне к нему на минуточку. –
Зловеще произнесла Катька. – Он бы у меня поплясал…
Разговор сам собой заглох. Все снова
уставились в экраны.
Отсюда, с двухсоткилометровой высоты,
происходящее выглядело величественно, в чём-то даже красиво.
Безмолвные вспышки высокотемпературной плазмы, белоснежные
концентрические кольца вокруг быстро темнеющего огненного
полушария, многокилометровые грибы облаков, вздымающиеся в
стратосферу. Гибельная красота. На экране появились строки
информации. Бортовой процессор успел собрать данные с внешних
сенсоров «Сойки» и обработать их. По предварительной оценке,
мощность зарядов составила что-то около пятидесяти мегатонн каждая.
Судя по высокому уровню радиации, противник использовал
«слойку»[16]. Значает, десанту сейчас на
поверхности делать нечего. Учитывая, что молодая планетарная
колония Чунгао так и не успела разрастись, всё ещё концентрируясь в
области первичной высадки, на площади едва ли большей, чем тридцать
тысяч квадратных километров, сейчас на несчастной планете уже не
осталось ничего ценного.