За этими размышлениями Петр
благополучно миновал большую часть пути. Времени хватало с
избытком. Он не стал сворачивать направо, на Большую Морскую, а
сделал небольшой крюк, с расчётом заглянуть в Александровский сад.
Летом, говорят, в нем множество лоточников, целый торговый ряд. Но
сейчас, в преддверье зимы, коробейники попрятались. Остались лишь
утепленные лавочки, в которых торговали столичными сувенирами,
горячей медовухой, сбитнем, тончайшими, что твое кружево, блинами,
а также пирогами с начинкой на любой вкус и карман – от простых
пирогов с горохом до рыбников с натуральной севрюжиной и кетой.
Есть не хотелось совершенно, но Петр все-таки не устоял перед
соблазном и прямо у лотка выпил кружку горячего, пощипывающего
язык, пряного сбитня. В столовой Волжского училища, разумеется,
сбитень также имел место быть. Программа народных рецептов была
одной из самых популярных, и их старенький повар-автомат
«Вятка-А80» с равным успехом синтезировал и сбитень, и простоквашу,
и грушевый квас. Но что бы там не говорили, синтетика есть
синтетика. В туристическом же центре столицы искусственные продукты
запрещены, как неподобающие. Так зачем упускать случай?
Смакуя сбитень, Петр едва не прозевал
появление вальяжного усатого полковника и обернулся, только
заметив, как угодливо изогнулся конопатый лавочник при виде важного
клиента.
Петр чётко отсалютовал, прищелкнув
каблуками.
- Вольно, вольно, братец, –
благодушно пророкотал полковник, махнув вместо приветствия пухлой
белой рукой. Его острые глазки обежали ладную фигуру Белоусова,
задержались на миг на розовой, как у младенца руке, скользнули по
Георгию на шинели.
- А что, братец, сбитень-то хорош? –
спросил полковник.
- Отменный, Ваше высокоблагородие, –
честно ответил Петр, ставя пустую кружку на прилавок.
- Тогда налей-ка и мне кружечку,
малый, – бросил полковник лавочнику и вновь перевел взгляд на
Белоусова. – Где воевали, подпоручик?
- Не имею права разглашать, –
смущенно отрапортовал Петр.
Вот ведь незадача, судя по петлицам,
полковник-то не из простых. Еще обидится.
- Вот оно как, – хмыкнул полковник,
опустив ухоженные усы в кружку.
- Не примите на свой счёт, Ваше
высокоблагородие… – на всякий случай добавил Петр, заметив, с каким
ужасом уставился на него лавочник.
А полковник, опростав единым махом
полулитровую кружку, удовлетворенно выдохнул и вытер усы
платком.