- Когда мы окажемся на месте, –
доверив управление автопилоту, майор повернул своё кресло к
пассажиру, – я попрошу вас не включать вирт и не делать видео или
аудио записей.
Полковник почувствовал себя
заинтригованным.
- Другой бы предположил, что у вас
паранойя… – Доу сделал актерскую паузу – Но я-то точно знаю, что
это действительно так.
Майор вежливо рассмеялся.
На двух третях звуковой полет занял
совсем немного времени. Флайер стремительно нёсся над медлительными
грузовиками, муравьями ползущими в потоках первого и второго
транспортных эшелонов, над бесчисленными военными городками с
аккуратной, не лишенной своеобразного изящества планировкой, над
изрытыми вдоль и поперек полигонами, на которых тяжелая
бронетехника отрабатывала элементы наземных сражений, над серыми
прямоугольниками взлетно-посадочных площадок с аккуратно
припаркованными по посадочным квадратам сотнями боевых машин. Над
флайером, в зоне полетов, проносились звенья атмосферников,
сверкали едва различимые в светящейся небесной голубизне стрелы
кораблей малой космоавиации, уходящих в космос. Вдали от
транспортных потоков чёрной тенью парил плоский скатоподобный
силуэт малого крейсера, представитель самого большого класса
межзвездников, ещё способных опускаться на поверхность планет.
Доу Бинь с гордостью смотрел на
олицетворение мощи Народной республики. Но это светлое чувство
отдавало горечью. Доу знал, что боевые офицеры не считают его
своим. С их точки зрения он всего лишь кабинетная крыса, бюрократ,
нанятый Бейдзином, чтобы наблюдать за строевыми офицерами и
наушничать. Обидно. Да, действительно, Доу Бинь закончил не
классическое военное учебное заведение, а военно-политическое
училище, где изучению трудов великой тройки – Маркса, Ленина и Мао
– уделялось больше времени, чем орбитальной фортификации. Верно, с
этим не поспоришь. Но разве кто-то спрашивал самого Доу? Первичное
тестирование едва пробудившегося
юноши[27] выявило высокий уровень
социализации, столь необходимой для партийных работников. Она и
послужила причиной, по которой девятнадцатилетний Доу Бинь
отправился в военно-политическое училище, в то время, как его
друзья по первичке оказались кто в пехотном, кто в лётном, кто в
научном подразделениях НОАК. И что? Разве это вина Доу Биня? Разве
от этого он стал меньшим патриотом армии? Да, ему приходится
проводить больше времени за столом, чем на стрельбище. Но это не
мешает ему испытывать врождённую любовь к оружию. Он, чёрт возьми,
пробужден не каким-нибудь гражданским. Он такой же боец, как и
строевые офицеры. И его голову кружит пьянящее ощущение силы,
которую дарует блок управления тяжелым танком прорыва
«Шуйниу»