4. Бунт производится им вследствие невозможности заполучить удовлетворительный ответ на вопрошание о смысле представленной ему извне ситуации.
5. Другими словами, дерзновение к бунту имеет своим истоком напряженное неведение разумного существа относительно своего бытийного удела.
6. Таким образом, импульс бунта актуализируется тревожным предощущением безвыходности.
7. Оборотной стороной этого предощущения является отчетливо ясное видение неотвратимости фатального проигрыша.
8. Энергия бунта, пробуждающаяся в разумном существе, есть изнаночная подоплека движущего им чувства серьезного.
9. Негативная изнанка серьезности определяется в нем инстинктом рока.
10. Составляющим суть данного инстинкта предчувствием угадывается предопределенность к злосчастному финалу.
11. Эта предопределенность переживается разумным существом как размеренное течение синхронизированного ритма происходящего.
12. Структура этого ритма выстроена в систему вызов-ответ.
13. Потенциальным вызовом является уже само пребывание субъективного в рабстве у объективного.
14. Основанием данного рабства предстает неумолимая данность представленного извне.
15. Внешняя данность всегда определяется в качестве объективного.
16. По отношению к внешней данности актуальный ответ всегда и только располагает свойством реагирования.
17. Таким образом, субъективное начало по определению оказывается пассивным.
18. Эта пассивность и есть принципиальное содержание того рабства, в которое безвылазно угождает субъективное начало по факту своего воплощения.
19. Через воплощение фиксируется обоюдная интерференция субъективного и объективного начал.
20. В этой интерференции сквозит их равенство во взаимной онтологической ущербности.
21. Благодаря данному равенству полагается единство субъективного и объективного в сковывающей их несвободе.
22. Западня фундаментального рабства, довлеющего над архетипом, образуется дважды.
23. Впервые она дает знать о себе в кандалах детерминистской обусловленности.
24. Эта обусловленность состоит в гипнотической убедительности причинно-следственных связей.
25. В самом же деле, каузальный диалог есть не более как проекция на движущую разумным существом эмоционально-побудительную сферу.
26. Опыт неумолимости причинно-следственных связей дается разумному существу во мнимой безальтернативности случающегося.