Я видела, как все повинуется этим звукам, как остановилась река, как застыли деревья, как следом за звуками летят над водой сонмы прозрачных как воздух духов, несутся куда-то туда, в сторону клуба, который я покинула, казалось, целую вечность назад… Вот он, настоящий Хэллоуин, – подумалось мне.
Я не сразу поняла, что он закончил играть, пока не поймала себя на мысли, что оба они, и мужчина и девушка, повернули ко мне свои бледные лица и смотрят на меня, будто ожидая чего-то.
Я сглотнула и услышала, как незнакомый мне осипший голос произнес «Вы отлично играете». Неужели здесь был кто-то еще кроме меня? Нет, это мой собственный голос, вдруг поняла я с легким удивлением.
– Спасибо, – ответил мужчина. Они продолжали все так же смотреть мне в лицо. Я машинально коснулась трупной личинки на щеке, кожа под краской нестерпимо горела.
– Что вы заканчивали? – снова, будто из-под толщи воды, услышала я свой голос и опять удивилась: что за глупые вопросы он задает.
– Музыка никогда не заканчивается. Никогда не начинается и никогда не заканчивается, – ответил мужчина. Его спутница кивнула и подала ему футляр, куда он бережно сложил инструмент.
Я, кажется, еще спросила, как их зовут. Они назвали какие-то странные, древние княжеские имена, а потом мужчина вежливо кивнул в знак прощания и пошел к дальней опоре моста, чтобы забраться вверх по склону, к тускло освещенной фонарями дороге, и девушка пошла следом за ним. Она дважды обернулась уходя.
Лицо горело. От этого должно быть потекла краска, потому что защипало в глазах. Я спустилась к воде, которая, казалось, еще хранила отражения пролетающих над ней духов, и умыла лицо. Стало немного легче. Накладная личинка окончательно оторвалась. Я долго смотрела, как она тонет в черной воде.
Не знаю, зачем я после этого пошла к клубу. С другой стороны, куда еще мне было идти?
На углу курила пара скелетов и несколько рогатых демонов с завитыми в пружину хвостами. Глядя на них, я почувствовала себя призраком в костюме человека. Я опустила глаза и молча прошла мимо – никто меня не заметил. Снова хотелось выйти на берег с другой стороны, чтобы плакать, смеяться, кричать и петь – что-то внутри жгло нестерпимо, что-то внутри так жгло.
Но кто-то схватил меня за руку. Это была Аня.
– Что с тобой? Ты где лазила? – глаза у нее были большие, блестящие. – Тут такое было, – кричит, захлебываясь от обжигающего холода ночи – выключили свет, все сума посходили… и мне, знаешь, в одну минуту стало как-то… Эй, ты меня слушаешь?