На кухне пахло газом. На плите шумел чайник. Встав на носочки, Виолетта доставала со средней полки кухонного шкафа две одинаковые белые керамические чашки. Третья уже стояла на столе. Мы с Ильиным заняли оба старинных стула с гнутыми деревянными спинками.
– Ты Светку видел? – Виолетта повернулась к Ильину и на секунду замерла в ожидании ответа на свой вопрос.
– Видел, – ответил Ильин с явной неохотой продолжать какой-то прерванный прежде разговор.
– Ну? – Виолетта поставила чашки на стол и потянулась за сахарницей.
Ильин не ответил.
– Слушай, а ты откуда? – спросил он меня. – Пойдешь завтра на концерт «Сталкера»?
– Я завтра уезжаю, – сказал я. – Самолет вечером, в полвосьмого.
Ко мне подошла Альма и положила голову на колено. Я поджал губы.
– Ну как знаешь… Да она не кусает, – Ильин потрепал Альму за загривок. – Это она так знакомится. Не обращай внимания. Далеко летишь?
– В Москву. Переезжаю. Насовсем.
– Клево. К родственникам?
– Нет. Поступил в Литературный институт на заочку. Хочу переводиться. На очное отделение.
– А что пишешь?
– Ну так… Всего понемногу, – ответил я.
– Стихи? – не унимался Ильин.
– Ну и их тоже, – улыбнулся я.
– Зачтёшь?
– Ну… – честно говоря, я не был готов вот так с ходу декламировать здесь, на этой кухне.
– Но сначала дунем, – перебил меня Ильин. – Дунем? Витка, ты как?
– Ты с ней разговаривал? – Виолетта сняла с плиты засвистевший чайник.
– Давай потом, – махнул рукой Ильин, – Человек уезжает завтра, а ты… Успеется…
– Ну-ну… – Виолетта налила кипяток в заварник, достала из холодильника литровую банку с молоком.
– Как будешь пить? По-русски или по-казахски? – спросила она меня.
– Наливай ему по-казахски. В Москве чай пить не умеют. Прикинь, они там чай сырой водой разбавляют! Дикие люди! – Ильин постучал пальцем по лбу, пододвинул к себе пепельницу, полез в карман, вытащил помятую коробку «Беломора», щелчком выбил папиросину и принялся, сминая курку большим и указательным пальцами, ссыпать табак. В пепельнице образовался десятимиллиметровый курган.
– А вы знаете, что сигаретные фабрики во время войны переводят на выпуск патронов? Видите, калибр такой же. Это специально сделано, – Ильин показал нам пустую бумажную гильзу, положил ее аккуратно на стол, вытащил из кармана спичечный коробок, щепотью достал из него немного травы, положил в середину ладони левой руки, подхватил правой бумажную гильзу и принялся ловко ее набивать. Травы хватило в аккурат под самый кончик, который Ильин закрутил двумя пальцами в конус.