Входит Пациент, замечая чье-то присутствие. Из своей палаты выходит Алябьев, видя только Пациента.
ПАЦИЕНТ.(Алябьеву) Я слышал крик.
АЛЯБЬЕВ. Я – тоже. Наверное, это – снизу, кто-то из буйных. А вы – новый больной?
ПАЦИЕНТ. Да. Но я не болен.
АЛЯБЬЕВ. Понятно. Я – тоже… Наверное, я тоже… не болен. (Осматривая блюдечко на камине, со вздохом) Даже не притронулась! Хоть бы капельку пригубила, я бы знал…
ПАЦИЕНТ.(Алябьеву) Мое имя – Иоанн, сын Зеведея.
АЛЯБЬЕВ. Я тоже – Иван… Арсеньевич. Если хотите – Иоанн, сын Арсения.
ПАЦИЕНТ. Мне нужно поговорить с вами, но мы не одни.
Алябьев с недоумением оглядывается. Анри с пауком исчезают в камине.
Ну вот, теперь можно, они ушли.
АЛЯБЬЕВ. Кто?!
ПАЦИЕНТ. Духи. Я их вижу, а они обычно этого не любят.
АЛЯБЬЕВ.(Растерянно) Понятно… В общем, мы с вами здоровы, это ясно…
ПАЦИЕНТ. Этот дом – мой старый знакомый. Он не меняется, хотя уже давно нет тех, кого я здесь знал. Вчера я шел этой улицей. В окне второго этажа сидела кошка, слишком неподвижная. Из форточки долетал голос флейты, ожививший во мне одно воспоминание. Я захотел увидеть флейтиста, то есть вас, и ради того представился душевнобольным. Мне это легко: если я хочу попасть в такое место, я просто становлюсь тем, кто я есть.
АЛЯБЬЕВ. А!.. Ну да, мне сказали: вы – ученик Христа, и живете уже две тысячи лет.
ПАЦИЕНТ. Вы можете не верить. Но скажите: та мелодия, что вы играли – откуда она?
АЛЯБЬЕВ.(Заволновавшись) Но почему?.. Почему вы спрашиваете?.. А?!
ПАЦИЕНТ. Я вас встревожил? Эта мелодия пришла к вам необычно?
АЛЯБЬЕВ. Она мне приснилась… но… неужели вам она знакома?!
ПАЦИЕНТ. Я слышал ее очень давно. Если хотите, расскажу, но сначала – вы.
АЛЯБЬЕВ. Да что рассказывать… Я услышал эту музыку во сне, вскоре после смерти Нутеллы, моей кошки. «Нутелла»… знаете, есть такое лакомство из какао и орехов. Я назвал так котенка за чудесный, шоколадный окрас шерсти. Нутелла была очень красивой кошкой. Я заказал из нее чучелко… Она прожила совсем недолго: никто мне так и не объяснил, от чего она умерла. А потом она мне приснилась вместе с этой музыкой. Она разговаривала со мной во сне, как человек, и просила, чтоб я играл эту мелодию. Сон повторялся, еще и еще. В нем было яркое солнце, незнакомые синие горы и незнакомое чувство свободы. И был утренний туман, и было что-то еще… что-то еще…