Устроившись поближе, насколько позволял живот, прижалась лбом к его плечу и осторожно обняла так, чтобы не разбудить. Вороны не стригут волосы, у Наяра они отросли уже до лопаток, и мне нравится перебирать их, пропускать через пальцы. Какое-то время я лежала с открытыми глазами и воздушно гладила гладкие пряди. Близость к мужу успокаивала мой хаос.
«Перенес спальню, потому что не мог там спать...» — я думала эту мысль и ревность исчезала, уступая место всепоглощающей жалости. Как же ему было больно, сложно... И сейчас что-то сложное. Поделился бы... Я могла бы поддержать... Знаю, что Наяра не учили делиться чувствами, наоборот, учили тщательно их прятать, чтобы никто, никогда не нашел. Могу понять, что он старается не беспокоить меня, но нельзя же брать на себя слишком много!
Эх, Вороны...
Живот толкнулся и дрогнул: кто-то тоже не спит.
Да, правильно, мой вороненыш. Давай вместе поддержим папу, придумаем как улучшить ему настроение и добавить сил. Пусть накопит много-много и всех победит.
Несколько бодрых пинков по моим внутренним органам свидетельствовали о том, что меня услышали. Как обычно при его активности мои созвездия засветились знакомыми звездочками на руках. На душе стало немного светлее.
Я закрыла глаза, строя планы. Утром надо порадовать Яра максимальной заботой. В осторожно-принудительном режиме.
Глава 5. Максимальная забота
Наяр
Едва продрал глаза и сразу поморщился. Ощущение, будто меня молотили всю ночь. Неяркие зимние лучи проникали в комнату через окно, отбрасывая на деревянный пол растянутые теплые пятна света. Солнце высоко, пропустил рассвет... Повернул голову: Кати нет, уже поднялась.
Нехотя заглянул в Око, и облетел вокруг дома через ближайшую птицу. Снаружи царил покой: в горах в это время стоит прозрачно-звенящая тишина и только ветер носит туда-сюда кусочки снега, игриво сдувая их с вершин скал. Хорошо... Тут же бросил Око, подтянул одеяло повыше и откинулся на подушке. Вставать, вспоминать и думать не хотелось. Только при мысли о вчерашнем голову нестерпимо ломило, но это мелочь по сравнению с тем, что было.
Наверное с полчаса я малодушно валялся в кровати лицом в подушку, выключив мысли и всем существом погрузившись в блаженный покой, который дают воздушность подушки и мягкие складки одеяла. На это время казалось, что я не взрослый мужчина, а юный только-только подросший Ворон, у которого из задач только традиционная тренировка. В том возрасте меня занимало только как бы улететь подальше, да изведать побольше. Ну и девушки.