– Лера, пожалуйста, прости, – Игорь сделал два шага вперёд, обхватил девичье лицо ладонями. Кожа шелковистая, нежная. Глаза светло-карие, с зелёным ободком по радужке. Губы… какие губы… – Пожалуйста, прости.
– Ладно, – Лера рвано выдохнула, он не выдержал, прижал её личико к своей щеке, наслаждаясь таким вот поцелуем, хотя бы таким, сходя с ума от происходящего. – На счёт дачи я серьёзно, правда, там моя мама… и дети.
– Серьёзно? – она нахмурилась.
– Да. Заодно ты убедишься, что я действительно почти женат.
– Зачем мне в этом убеждаться?
– Лер, дай мне время, – ему нечего было больше сказать.
Игорь ничего не мог пообещать, даже самого простого – быть с ней столько, сколько той захочется. Очевидно – ему станет мало. И они увязнут в ненужных, болезненных отношениях.
Странно, но Лера согласилась поехать, хоть и тряслась, как куцый хвост на морозе. Удивительная девушка, смелая, честная, откровенная. Взяла остатки шоколадных кексов, собрала вещи в небольшую сумку, пока Игорь звонил матери и предупреждал о гостье, и поехала.
– Неожиданно, – ответила мать.
– Это не то, что ты думаешь. Мы дружим.
– Твоему другу где стелить? – елейно проговорила мать в трубку, явно намереваясь не ограничиться парой ехидных замечаний.
– Естественно, отдельно, – в любом случае отдельно.
Там девочки, и если гостя Леру они воспримут дружелюбно, то чужую тётку Леру в постели отца – вряд ли. Не такие они и малышки, к сожалению. Игорь всё отчётливее понимал – он должен был развестись давно, не ломать комедию перед детьми и людьми. Теперь любая женщина в его жизни, не только Суздалева Валерия, будет воспринята детьми как человек, лишивший их матери. Разлучница.
– Интересные новости, – отчеканила мать.
Через несколько часов Лера смотрела на небольшой, двухэтажный дом в тихом дачном посёлке. С кустарниками облепихи вдоль ограды и налитыми красными яблоками, грозившими сломать ветки, тянущиеся к дороге через забор.
Деревянная ограда открывалась, дочки дружно оттаскивали створку, а потом глядели, как БМВ папы въезжает на небольшую зелёную площадку перед домом, сбоку которой примостилась деревянная, видавшая виды беседка и гамак, растянутый между старой сливой и раскидистой, корявой яблоней, с теми самыми, сочными яблоками.
Пахло палёным – где-то жгли начавшие опадать листья, – и немного осенью.