Трудно избавиться от пролетарских привычек, знаете ли.
***
Спустя каких-то полчаса мы вышли у поместья Угрюмого. Пока Лира
выбиралась из просторной кареты с кожаным салоном, я осмотрел
поместье, сияющее окнами в вечернем морозном воздухе.
При взгляде на него я очень и очень сильно удивился.
Небольшой дворик за кованой оградкой. Три этажа. Наше положение
чуть сбоку поместья позволяло рассмотреть то, что оно было
образовано тремя крыльями в форме буквы «Т».
Это была почти точная копия нашего «Медоносного Призрака».
— Анди, монна, прошу. Мое бродячее поместье, «Призрак Гвоздей»,
– широким жестом обвел поместье Со Кромм.
Что за вечер удивлений? Я уже порядком утомился от впадения в
охреневание.
Мы миновали дворик, пока слуги сгружали тщательно закрепленного
Стрижа. Входная дверь сама по себе распахнулась перед нами. В
пороге я заметил истертую шляпку медного гвоздя.
Сразу за порогом нас встречал Призрак.
Такой же высокий и истощенный, и с такими же нечеловеческими
бездонными глазами, пусть и размером поменьше, чем у Амелии. На это
сходства заканчивались.
На нем была изорванная одежда дворецкого. Сквозь многочисленные
прорехи были видны ожоги, свежие шрамы и шляпки вбитых, видимо, в
кости гвоздей. Гвозди также были вбиты в костяшки рук, в скулы, и в
скальп – там их было особенно много, забитых не полностью, гнутых,
искривленных. Волос у Призрака Гвоздей не было, но вот ужасающая
шевелюра – была.
— Приветствую гостей господина, – церемонно поклонился
Призрак.
Ого. Я думал, что все Призраки бродячих поместий такие же
молчаливые, как Амелия.
— Рад вас приветствовать, господин, – поклонился я. Лира молча
обозначила поклон.
— Что вы, какой господин, – с широкой улыбкой ответил Призрак, –
всего лишь скромный главный дворецкий господина. Ко мне можно
обращаться по имени – Ромен. Господин, приемная готова.
— Замечательно, Ромен. Что бы я без тебя делал, – улыбнулся
Ланз.
Внутренняя планировка поместья была точно такой же, но вот
дизайн отличался – все было выполнено в светлых тонах, повсюду
стояли горшки с распустившимися цветами, было весьма светло от
обилия электрических светильников.
Ланз провел нас в помещение, где у нас был магазин. Это была
настоящая приемная – несколько диванов возле широченного
журнального столика, уставленного пепельницами и
статуэтками-безделушками. Я приметил странный предмет, стоявший в
специальном креплении возле стены.