С надеждой никогда не вернуться в
магический мир,
Гарри.
Перечитал несколько раз в поисках излишней жёлчи, но нашёл что
её в целом достаточно. Вполне обычный способ использования инверсии
в письмах в целях маскировки, что использована для простой иронии.
Пусть и нестандартно для Поттера, но надо же держать марку и
начинать представлять нового меня публике.
— Привет, красавица. Давно не летала с поручениями, да? — На моё
обращение и поглаживания Букля щёлкнула клювом и ущипнула за палец.
— Зато сейчас сразу три письма, Рону, Гермионе и Сириусу. Да,
написано «блохастику», но это для конспирации, — я не знал на
сколько разумны почтовые совы, но Букля меня кажется понимала
хорошо. — Подожди ответа от Гермионы, у неё все ещё нет своей совы.
Но возможно, они все уже находятся в одном месте, тогда можешь
подождать ответ от всех сразу, хорошо? — Букля снова щёлкнула
клювом в ответ, после чего я привязал письма к лапке и она вылетела
в окно, на прощание мазнув маховыми перьями по моей шевелюре.
Немного постояв у окна, добавил к списку упражнений письмо пером
с помощью телекинеза. Просто ради разнообразия, а то от крутящихся
в воздухе монеток уже хочется неиронично самому лезть на
потолок.
Двенадцатый день моего попадания ознаменовался поездкой в Лондон
за одеждой и прочими бытовыми мелочами. Мне настолько осточертело
торчать в четырёх стенах, жонглируя мелочью, чернильницей, перьями
и даже отдельными каплями чернил, что я не выдержал и сразу после
пробежки и душа собрался, оделся во все лучшее из того худшего, что
у меня имелось, и поехал на обычном рейсовом магловском автобусе в
Лондон, предварительно отойдя от дома подальше под
мантией-невидимкой. Погуляв по паре торговых центров, набрал себе
на половину скопленной наличности всяких рубашек, жилеток,
галстуков разнообразных видов и прочей одежды и аксессуаров к ней.
Выбирал предпочтительно в классическом стиле и чёрном цвете или
максимально тёмных тонах зелёного и синего, чтобы соответствовало
мрачной атмосфере нового меня.
К Дурслям вернулся без приключений и в новых брюках, рубашке и
жилетке, повязав для пущего эпатажа галстук-бабочку. И да, нагло и
без мантии, но попытка вызвать хоть какую-то реакцию у наблюдателя
ожидаемо не удалась. Зато повеселила реакция Вернона, что сначала
подавился чаем, а затем, даже толком не успев откашляться, побежал
в гараж, не иначе проверять свои заначки с фунтами.