А вот с другим предрассудком – недоверием к торговцам – следует разобраться. Как правило, элита считала торговцев жуликами и обманщиками. Разделяли ли простые люди это мнение? В послании к филиппийцам Павел часто употреблял глаголы, связанные с торговлей, – «считать» и «менять», т. е. он прекрасно понимал, к какой среде он обращался со своими проповедями. Этот лексикон не только указывал на прошлое Павла как торгового человека, но и означал, что его слушатели существовали в этом мире торговли и обмена товарами и деньгами и воспринимали его вполне естественно. В этой же среде жила и женщина из города Фиатир по имени Лидия, торговавшая багряницей (порфирами), и к ней тоже не было негативного отношения. Сами же торговцы очень гордились своими успехами, как, например, этот купец, ездивший в дальние страны: «Если не трудно тебе, прохожий, остановись и прочти это [эпитафию]. Часто ходил я в дальние моря на быстроходном судне и побывал во многих странах. Здесь нашел я свой конец, назначенный мне Фортуной при моем рождении. Здесь сложил я с себя все мои заботы и труды. Уже не страшусь я ни звезд, ни бури, ни дикого моря, не боюсь, что расходы превысят мои доходы» (CIL 9.60, Бриндизи, Италия).
А помимо купцов-путешественников были еще и местные торговцы, которые разъезжали только по своей округе, торгуя товарами местного производства либо покупая их оптом и развозя по местным рынкам. Из надгробных надписей видно, что, в отличие от элиты, торговцы вовсе не считали себя жуликами и мошенниками. Луций Нерусий Митр, купец из маленького города, написал о себе: «Я продавал товары в пользование людям, повсюду хвалили мою честность, жизнь [моя] была хорошей… Я всегда платил налоги, был честным со всеми, с кем приходилось иметь дело. По мере сил я помогал всем, кто нуждался в помощи. Мои друзья с уважением относились ко мне…» (CIL 9.4796, Весковио, Италия).
Прецилий, аргентарий, т. е. меняла из Сирты, следовательно, член финансовой группы купцов, к которым относились с огромным недоверием, отмечал, что он всегда пользовался доверием своих клиентов, всегда был честным и добрым: «Здесь [лежу] я, безмолвный, рассказываю о своей жизни в стихах. Обо мне шла хорошая слава, я был богат и процветал. Прецилий по имени, родом из Сирты, я был опытным менялой. Я был известен своей честностью и преданностью к правде; был вежлив со всеми людьми, и разве я кому не помог в беде? Я всегда был весел и гостеприимен к моим друзьям; но жизнь моя изменилась после смерти моей добродетельной Валерии. Я всей душой наслаждался счастьем священного брака; я отметил множество дней рождения с достоинством и радостью; но пришел последний день, когда дух покинул мое измученное тело. Как того желала Фортуна, при жизни я заработал звания, которые вы [здесь] читаете. Она никогда не покидала меня. Следуйте моему примеру; я жду вас! Приходите» (CIL 8.7156, Константина, Алжир).