– Здесь будем допрашивать или отправим в Министерство и там? – поинтересовался Мишель.
Я дал ему знак молчать, поднял лесенку и вскарабкался к люстре. Электронный шпион в наличии. Не запущен. Отцепил и спустился вниз.
– Можно говорить. Она не успела включить устройство.
– А, может быть, оно не одно?
– Такие штуки не нуждаются в дублировании. Они слышат и через стены, избирательно различая звуки в любом направлении и отдалении. Управляются радиосигналами. Дорогая вещь.
Женщина, похоже, пришла в себя и теперь, сидя на полу, злобно сверлит нас глазами. Знакомый взгляд. Подхожу к ней, ощупываю спину и вытаскиваю из-за ворота вибронож. Вспарываю ткань у неё на левом плече и рву до локтя. На коже предплечья маленький синий значок в виде оскаленной змеиной головы.
– Наёмники из клана Железной змеи. У тех двоих должно быть то же самое. Опасные звери. Если бы не неожиданность, то нам было бы трудно с ними справиться, несмотря на численное превосходство. Принципиально не носят никакого оружия, кроме ножей. Смотри-ка, третий вроде бы, наконец, просыпается. Ну и удар же у вашей слабенькой, женской ручки, Сэмми! Мишель, отправьте их в камеры. Там стены всё же попрочнее. Днём допросим.
Через полчаса подкатил фургон с внушительным конным сопровождением. Наёмников увезли. Выходим на площадь. Светает. Очень хочется спать.
– Всем отдыхать, – распоряжаюсь я. – В полдень начнём допросы. Хотя надежды на них немного. В клане Железной змеи не принято откровенничать против нанимателя. Мозг заблокирован против предательства. Есть, конечно, особые средства вызвать разговорчивость, но в нашем с вами распоряжении их нет. Вот женщин из этого клана мне встречать не приходилось. Может, она будет поболтливее. Неважная зацепка нам досталась.
Конечно же, не в двенадцать, а почти двумя часами позже мы с Мишелем спустились в подвалы полиции. Дежурный, гремя ключами, отпёр дверь в камеру женщины. Она лежит на кровати спиной к нам. Даже не шелохнулась, когда мы вошли.
– Смотрите-ка, Анри, – спит. Ну и нервы у этих негодяев.
Мишель тронул лежащую женщину за плечо и потряс. Тело перевернулось на спину. На нас уставились широко и удивлённо раскрытые глаза мертвеца. Нижняя губа страдальчески закушена. На лице пятна. Я потрогал руку.
– Она мертва уже не меньше двух часов. Давайте скорее к другим!