Он принялся разглядывать каждый
проплывающий мимо прилавок, но ничего интересного, выбивающегося из
общего контекста на глаза не попадалось. Вскоре закончилась
торговая улица, и кавалькада рыцарей свернула в узкий переулок,
который вывел их на соседнюю улицу, взбиравшуюся к вершине
городского холма. Близко стоящие друг к другу дома, мостовая,
запруженный гуляющим и спешащим по делам людом.
Подъем дался Сереге с трудом. Как же
было тяжело коням, которые их несли наверх. Один раз они
остановились перед внутренней крепостной стеной. На этот раз дорогу
им преградила стража и пропустила их только после того, как
командир отряда показал грамоту, подтверждающую его полномочия. В
принципе, оно и понятно. Мало ли кто мог напасть на отряд,
уничтожить всех, переодеться в их одежду и под видом боркичей
проникнуть в город. Правда в таком случае и грамота никого бы не
спасла.
Миновав внутренние ворота, они
оказались в другом мире. Здесь не было такого количества народу,
тесноты и грязи. Улицы стали более широкими, дома большими и
нарядными. Чувствовалось, что здесь живет местная знать и простых
смертных с улицы не пускают.
Дважды на глаза попались нарядные,
каменные здания, как бы вытянутые, устремленные к небу, словно
стоящие на парковке космические корабли. Сергей мог бы поспорить,
что это местные храмы, посвященные безымянным для него богам.
Никаких крестов и полумесяцев. Нельзя было определить к какой
конфессии они принадлежат.
Миновав несколько богатых кварталов,
отряд приблизился к резным воротам, которые вели внутрь холма. При
их приближении ворота отворились, пропуская отряд. Они въехали в
длинный извилистый туннель, освещенный развешанными по стенам
факелами. Набрав скорость, они пронеслись по нему и вскоре
оказались в огромной зале, выполняющей функцию хозяйственного
двора.
Отряд остановился. Рыцари спешились.
Серегу грубо выдернули из седла. Также неаккуратно поступили и с
Лехом. Никто с ними не считался. Они были рабами, вещью, не имеющей
права на чувства. Одинцов пообещал себе, что обязательно вернет
всем этим людям должок.
От одной из хозяйственных пристроек к
ним уже спешил дородный мужчина в богато расшитом кафтане, больше
напоминающем помесь римской тоги и домашнего восточного халата.
Приблизившись к отряду, толстяк всплеснул руками и затараторил: