– Следуй за мной, – позвала меня хранительница, и мы вышли из комнаты.
На лестнице мы столкнулись со второй хранительницей и Солманом. Он был в такой же серой мантии, что и у меня. Девушки пошли вперед, указывая дорогу в подвал. Перед огромной двустворчатой дверью они остановились, дождались нас и в молчании отворили створки.
Яркий свет ударил в глаза, и я зажмурилась.
– Входите, и да услышит Мать Прародительница ваши молитвы.
Солман взял меня за руку и ввел внутрь. Двери за нами закрылись. Я привыкла к свету и с любопытством огляделась. Вниз уходила тропинка к земляной площадке, покрытой травой. В ее центре росло дерево-исполин, достигая ветвями стеклянного купола в вышине. Перед ним сверкал небольшой пруд. Мягкое свечение исходило именно от Древа, озаряя все вокруг словно солнце в погожий день.
– Повесь мантию здесь, – услышала я голос Солмана и обернулась.
Нисар стоял по пояс обнаженным в легких белых брюках. Его мокасины остались у двери, а накидка висела на стене. От этой картины у меня все внутри перевернулось, и я, как завороженная, заскользила взглядом по мускулистому торсу мужчины.
– Эми, нужно снять обувь и верхнюю одежду, – снова обратился он ко мне, а я покраснела, быстро скинула мягкие туфли и повесила мантию.
Закончив, подняла взгляд на нисара и тут же снова смутилась. Он пристально разглядывал меня, а я вспомнила, что под невесомой сорочкой на мне ничего нет, и опустила голову.
– Пойдем, – с хрипотцой в голосе позвал Солман, взял из ниши у двери небольшую баночку и начал спускаться по тропинке, я последовала за ним.
Земля под ногами согревала босые ступни приятным теплом. Дивный, еле уловимый цветочный аромат щекотал ноздри. Мы дошли до ствола дерева и остановились. К моему удивлению, это было то самое место, которое я видела во сне. Но в действительности все выглядело иначе.
Розовые цветочки на ветвях пожухли и свернулись, мощные корни торчали сухими корягами из почвы, ствол дерева протяжно поскрипывал, будто вздыхал. Трава из ярко-зеленой превратилась в пожелтевшую.
– Присядь здесь, – указал Солман на бугорок. – Я нарисую на коже необходимые узоры.
Сев на землю, я замерла. Нисар опустился возле меня на колени, открыл баночку, обмакнул пальцы в синюю краску и принялся водить ими по моему лицу, плечам, рукам, ногам. Ощущение его близости и нежных прикосновений будоражили, вызывая совсем неподобающие для Святилища мысли. Солман тяжело дышал, а его глаза начали светиться.