Мы с Ратисом синхронно кивнули и стукнулись лбами.
Заверещала сирена, гулко лязгнул металл держателей. На мгновение накатила невесомость. Кровь ударила в голову, я даже подумал, что меня снова вырвет – вот был бы конфуз. Но всё обошлось: над головой громыхнуло пламя, и невесомость сменилась перегрузкой. Тяжесть возрастала и возрастала, а затем всё успокоилось: мы летели в открытом космосе. И приближались к Сартуму, понемногу сокращая орбиту.
В кабине стало жарче. То ли системы жизнеобеспечения не справлялась, то ли шлюпка начинала нагреваться об атмосферу. Пот струился по телу густыми жгучими потоками. Я думал, что если всё-таки сплю, то наверняка описался во сне. А если не сплю… то лучше бы я спал.
Ратис выглядел не лучше. Но… происходящее его будто совсем не волновало. Он словно никак не мог понять, почему и зачем остался жив, и тяготился своим незнанием настолько, что окружающий мир утратил для него смысл.
Шлюпку тряхнуло, затем ещё. В кабину проник визг сгорающей обшивки. Мы тормозили об атмосферу. Затем нас начало закручивать вокруг продольной оси.
– Перегруз! – сквозь шум прокричал Гарр.
– Давай балласт сбросим! – закричал я в ответ, но Наси то ли не понял шутки, то ли уже не расслышал.
Нас троих мотало всё сильнее и скоро начало бить о стены, пол и потолок шлюпки, если считать, что в беспорядочно вращающейся кабине всё это есть. Ратиса швыряло на меня, меня – на Ратиса, и оба мы валились на рассыпающего сдавленные проклятия Гарра. Один из ударов сорвал с креплений сиденье, под которым мы укрыли оружие, и нам пришлось судорожно прятать клинки на место. Я был уже настолько избит, что не успел даже толком представить, сколько бед может натворить бесхозный холодняк в наших обстоятельствах. Кабину опять тряхнуло, на этот раз особенно сильно, я почувствовал удар по голове… и отключился.
Мне снилась очень красивая девушка со строгим правильным лицом. Она заносила плазменный меч… Она сражалась. На мостике космического корабля среди серого тумана и серых искр девушка вела бой с кем-то, кого страшно боялась. Я не слышал звуков, но движения её изящных ног, очертания коричневой дзингайской робы, всполохи сталкивающихся огненных клинков – всё это завораживало меня, как диковинный смертельный танец.
Я видел дзингайку со всех сторон сразу, словно смотрел не глазами. Я знал, что это и есть Астила Й’йен. И ещё я знал, что сражается она со мной.