Откуда-то из кустов вышел четвёртый военный. Немного посмотрел
на остальных и пошёл туда, откуда пришла их группа.
Один из пацанов подбежал, взял пару магазинов с травы и двинулся
следом за «отступающим».
С Поповым остался один блондин и один брюнет. Это он понял, так
как они сняли каски.
– Пошли. Лазарев, принимай АБ-ШАНК, – неожиданно заявил брюнет,
подняв что-то с земли. – Если он даст что-то, о чём говорил тот
аспирант, то хоть какие-то шансы будут.
– Ты в курсе же, что я уже принимал. И второй раз его принять –
смерть или превратиться в красного безумного монстра. Мы
задолбались ловить тогда придурка, который сожрал два. Если бы
успели, прострелить ему шею или пах в первый час, тогда смогли бы
спасти кучу народу. Против оранжевых есть Носорог, а вот против
абшанканных может и не прокатить даже красный.
– Так вот ты про какой случай тогда говорил, – протянул военный
и обратился к Авто. – Эй, гражданский, ты вообще кто: охотник или
осёл?
– Грузчик я, – вяло буркнул Авто, собирая всё оружие, которое
осталось невредимым, и стараясь как-то прикрыть то, что можно. – Я
ко вратам.
– Да ясное дело. Мы тоже туда. Это Лазарев, я Старшинов. Мы из
военного училища, – представился брюнет. – У тебя случаем нет
АБ-ШАНК-а? А то все тут были с силуэтами. А ты без. Не принял?
– Принял. Похоже, плацебо. Мне они всегда выпадают, – ответил
Попов. – Нашей параллели в Зоне Обучения давали «мускат».
– Мускат? Ты про препарат для улучшения рефлексов и роста
мускулатуры?
– Да. Так вот, из всей параллели плацебо выпало всего трём
классам. Так что свезло тогда, свезло и сейчас. Если надо, у меня
есть второй. Упаковки слиплись, – Автандил протянул черноволосому
обе упаковки, пустую и непочатую.
– АБ-ШАНК-и не бывают плацебо. У тебя или ультрафиолетовая или
ещё хрень какая-то. Мой отец их помогал разрабатывать, – немного
насупленного заявил Лазарев, взял автомат и двинулся в сторону
места их общей предполагаемой смертельной битвы.
Почему Автандила тянуло во врата?
Во-первых, он всё ещё надеялся, что ультрафиолетовая курица
попалась ему бракованной.
Во-вторых, он считал, что умер уже давно. А сейчас может сделать
что-то полезное. Пусть на миг, но совершить поступок. Ведь
отчего-то он до сих пор был жив.
В-третьих, оранжевые врата. Именно из-за таких он оказался в
Москве. Его семья стала беженцами из Астрахани при прорыве слабых
оранжевых врат в городе на Волге.