- А ты уволь. Посмотрим, с кем останешься. Анька
перед тобой ноги не раздвинет, не надейся даже!
- Вер, иди! – рявкнул он и обернулся.
Она едва не плакала. Обида разрывала, пока
натягивала в спешке юбку-карандаш и блузку. Пальцы дрожали, никак не могли
справиться с пуговичками… Она ему, что, девочка по вызову? Иди сюда, иди туда, приди,
уйди, разденься, оденься… Она, между прочим, его помощник! Его правая рука! Она
все делает для него: днем на работе трудится не покладая рук, чтобы он ничего
не забыл, чтобы голову мелочами всякими не забивал; по ночам ублажает – по его,
между прочим, инициативе! А теперь он сравнял ее едва ль не с проституткой.
Иди, говорит, такси тебе вызову…
- Да пошел ты! – уходя, обернулась к нему Ника.
– Хватит с меня, Глеб. В понедельник мое заявление будет лежать у тебя на столе.
Он вызвал такси. Она ушла, осыпав на прощанье
проклятьями. Плевать… Он думал, что рядом с ней станет легче, надеялся расслабиться,
забыться и хоть на время сбросить с плеч тяжелый груз нахлынувших проблем, но
нет – не стало легче. Трахал ее – а сам думал лишь о том, что под ногами земля
горит, что, может быть, последний раз девку тискает. Куда ей, дуре, понять это?
Похоже, помощницу теперь еще потерял. Черт с ней. Новую найдет. На свободе бы
остаться, да при своем, – а уж желающие заменить ее найдутся. А может, и Верку
еще оставит: как сотрудник-то она вполне его устраивает, да и отходчивая – он денег
даст, она и оттает. Еще и сама к нему в штаны полезет, извиняться будет,
скажет, что погорячилась, – такие, как он, на дороге тоже ведь не валяются. А
таким, как она, все равно, на ком скакать – лишь бы денег у мужика на счете было
достаточно.
Решив, что эта проблема вовсе не проблема, Глеб
проводил взглядом отъезжающую от дома машину и взялся за телефон:
- Ты спишь, что ли? – недовольно спросил он,
услышав в трубке сонный голос. – На нарах скоро отоспишься. Ты нашел его?
Температура не спадала, рука болела, ноги не
держали, – Алекс не жаловался, но Анна и сама видела его состояние. Слабый совсем…
Даже до туалета сам дойти не смог – пришлось помогать.
Он
смущался своей беспомощности, дико неловко чувствовал себя, когда ей пришлось
кормить его с ложки – потому что правая рука ему не помощник, а левой он
управиться не смог; когда ей пришлось почти догола раздевать его и помогать
мыться – потому что после двух неспокойных суток, проведенных вне дома, он
начал ощущать от себя неприятные запахи, а принять душ самому оказалось непосильной
задачей.