—
Да, задачку нам генерал задал. — вздохнул Василий, садясь на стул
рядом с кроватью. — Ты же даже в табеле о рангах путаешься. Князя
то светлостью, то сиятельством величаешь. Такого в приличном
обществе не поймут. А в офицерском клубе и на дуэль вызвать
могут.
—
Не научили. — развел я руками, и тут же покачнулся, теряя
равновесие.
—
Ну ничего, эту оплошность мы быстро исправим. — усмехнулся Василий.
— Князь приказал тебя подготовить к первому испытанию, так что ежли
мозги на месте, это дело мы не профукаем. И сильно повезло что до
него почти месяц. Все успеем.
—
А что за испытание-то? Экзамен? — заинтересованно но устало спросил
я.
—
Точно так. — улыбнулся Василий не слишком ровными зубами. — По
истории государства российского, по этикету, баллистике,
инженерному делу и многому другому. Я как услышал какой учебник ты
хочешь, с чего-то решил, что об испытаниях вступительных ты знаешь.
Но так даже лучше. Отдыхай, утром начнем.
Начали мы и в самом деле утром, но отдыхать я
не собирался, пусть тело уставало всего за несколько часов и
требовало перерыв, разум мой сиял словно звезда и постоянно рвался
вперед. Благо мне для этого создали все условия, и хотя я старался
заниматься за столом, вечером приходилось читать в
кровати.
Хорошая новость заключалась в том, что
информация во многом была для меня смутно знакомой и ложилась
легко. Объединение славянских племен на территории Киевской Руси,
возвышение Москвы, крещение – все это не отличалось от скудных
оставшихся в голове воспоминаний из прошлой жизни. Разве что
акценты ставились иные.
В
учебнике по истории почти тридцать страниц занимало объяснение
почему государь – богоизбранная фигура. Род Романовых чуть не к
Иисусу сводился, через родство с Рюриковичами, византийскими царями
и даже тремя римскими Папами. Зачем такое нужно в современной
монархии я понял далеко не сразу.
Учебников попденца в княжескую библиотеку, к
сожалению, не завезли, а потому расхождение с моей родной историей
пришлось искать самостоятельно. Впрочем, нашлись они довольно скоро
и совсем не в той плоскости, которую я себе представлял. Все
свелось к одному человеку, о котором я даже не слышал, но который
оставил в истории мира и истории существенный след.
Кирилл Васильевич Струве, увлеченный астроном
и ученый, прославился не своими изысканиями, а тем, что весной 1885
года, в бытность свою чрезвычайным посланником и полномочным
министром в США, встретился с разочарованным жизнью и обществом
молодым хорватским электриком и изобретателем Николаем
Милутиновичем.