Линкор произвел неизгладимое впечатление, но
кроме него глазеть было решительно не на что, стоило удалиться от
военных частей как мы погрузились в леса, и только спустя почти час
выехали на окраины Питера. Тут все было как я помнил из прошлой
жизни, разве что дороги лучше и освещение ярче. Но может так все
воспринимает мое новое тело? В конце концов всем известно, что в
молодости и воздух чище и трава зеленее. Да и орки, не чета
нынешним.
Однако и в Санкт-Петербурге мы не
задержались, проехав по кольцу и выйдя к заливу. Ледяной ветер тут
же ударил в окно, и мы влетели в плотный молочный туман, стоящий
стеной у побережья. Фары едва выхватывали несколько метров дороги,
но это только помогло мне отвлечься от окружающего и сосредоточится
на собственном теле. У меня был только один шанс на
победу.
—
Задремал? — донесся сквозь медитацию голос Василия, и я мгновенно
открыл глаза. Тут же пришлось зажмуриться, чтобы перенастроить
восприятие и отложить активацию праны. — До экзамена почти час, но
за пятнадцать минут нужно быть в аудитории, иначе
исключат.
—
А ты не пойдешь? — удивился я, самостоятельно вылезая из авто.
Можно было дождаться пока мне откроют дверь, но судя по тому, что
мы остановились в дальней части стоянки – это неуместно. — Не
хочешь, чтобы машину с гербом видели на территории
интерната?
—
Все верно, Сашка. Я сам здесь учился двадцать лет назад, так что,
если меня заметят – будет много вопросов. — ответил денщик, вручая
мне тощую черную сумку через плечо и телефон с открытой картой
навигатора. — В папке документы на поступление, пока ты Александр
Брониславович Иванов. Не делай удивленные глаза, твое сиятельство,
мы все здесь Ивановы, пока не достигли совершеннолетия, кроме тех,
кто из дружины.
—
И много детей сюда попадают после гибели родителей? — на всякий
случай уточнил я.
—
Слишком много. — со вздохом сказал Василий. — Империя очень зла,
раскинулась между тремя океанами и пятью морями, мы всегда воюем.
Так что сложить буйную голову можно в любой момент.
—
Не похоже, что жители Петербурга обеспокоены. — заметил я, намечая
себе маршрут. — Может я просто не заметил.
—
Да нет, ты все верно сказал. Но для того мы и служим государю и
отечеству, чтобы люди в тылу жили с улыбками на лицах и не волнуясь
о завтрашнем дне. — ответил Василий, с явным чувством гордости за
выбранное призвание. — Все, иди, а то опоздаешь. Ни пуха ни
пера.