Заботливый, полезный он,
Чтоб кости не страдали.
Я их заботу уловил
О сыне – человеке!
И память сердца окропил
Слезинкою на веке.
Ведь слева, лишь рукой подать,
Могилы моих предков.
Привет бы мог им передать,
Но здесь бываю редко.
В лесу зимою – тишина.
Деревья все без кроны.
На ветках – снега толщина,
Подобие короны.
Скрывает словно память их,
Как шапкой-невидимкой.
Но память сердца о родных
Весной не тает льдинкой.
И в тот же миг, и в тот же час,
Как я про то подумал,
Вдруг слёзы брызнули из глаз.
Сие я не придумал.
И Вы всегда, и Вы везде,
Куда б Вас не носила,
Храните память о семье,
О той, что Вас растила!
В феврале Платону удалось один раз вывести на лыжню и свою жену.
День выдался на редкость удачным, солнечным с лёгким морозцем. Не смотря на большой перерыв в практике, Ксения впервые за многие годы получила удовольствие от лыжного катания. Супруги сделали ряд фотографий. Особенно их удивила, мастерски вылепленная из снега, скульптура русалки по подобию известной датской из сказки Андерсена.
Однако через несколько выходных Платон, как и предполагал, обнаружил её уже разрушенной русскими вандалами.
В этот раз Новый год Платон уже встретил наедине с женой.
А Кеша встречал его в компании с Кирой и друзьями.
Иннокентий досрочно сдал студенческую сессию и теперь наслаждался осознанной необходимостью.
На Рождество супруги Кочет традиционно съездили к друзьям в Никольское. Встреча прошла обыденно, по привычному сценарию, но, как всегда, в тёплой, дружеской обстановке. И эту теплоту особенно усилил подарок Ксении.
Она вручила семье подруги каминные часы, чем вызвала неподдельный восторг хозяев. Именно такой подарок особенно гармонировал с недавно Юрием Алексеевичем мастерски выложенным изразцом.
Опять помимо выпивки, закуски и застольных бесед, слушали музыку и немного танцевали. И конечно не обошлось без телевизора. Но после очередной надоевшей рекламы и риторически-шутливого вопроса Платона к хозяевам чёрного кота:
– «А Ваша киска, купила бы «Виски»?!», – телемучителя с удовольствием выключили.
По мере усиления градуса общения менялись и обсуждаемые темы.
Как-то разговор перешёл на Ю. М. Лужкова, и Платон похвалился, что в своё время направил ему поздравление с семидесятилетием, в том числе стихотворное, вскоре получив тёплый ответ от помощника мэра.