Внезапно разрывы стали стихать, а через несколько минут раздался крик:
- Га-зы! Га-зы!
- Надеть повязки и смочить их водой, - отдал команду лейтенант и стал бегом удаляться от нас.
- Всё! Хана нам, братцы. Это хлор, ветер в нашу сторону, если не сменится, то всё! - проговорил пожилой старшина и добавил:
- Два дня назад сообщили, что разведка донесла, что немцы могут применить отравляющие вещества. А защиты от него пока не придумали.
Все стали заматывать лица платками и кусками ткани и буквально через пару минут белое облако накрыло наш окоп.
Резь в глазах, а при вдохе неимоверное жжение в лёгких и адская боль. Кашель и опять боль. Каждый вздох, это новая волна боли и раскалённого воздуха в лёгких. Повязка не помогала и многие её, наоборот, срывали.
- В атаку! Иначе сдохнем все напрасно, - с трудом, говоря через слово, отхаркиваясь, просипел старшина и, схватив винтовку, стал карабкаться по стенке окопа, пытаясь выбраться из него. За ним полезли и остальные. Я, с трудом видя перед собой, последовал за ними. У меня жгло уже не только лёгкие, но и всё тело, а руки покрылись страшными волдырями. Бежать не было сил, не хватало воздуха, поэтому мы еле плелись кашляющей и харкающей кровью толпой. Вот впереди показались первые окопы, и я, отбросив винтовку, выдернул нож и бросился вперёд.
Испуганный фриц несколько раз выстрелил в меня в упор, но я не почувствовал боли и только по толчкам в грудь понял, что в меня попали, но на это мне было уже безразлично, так как у меня была только одна цель, добраться до этих сволочей и убивать их пока стучит моё сердце. Прыгнув вперёд, я вонзил свой нож фрицу в живот, сломанный клинок с трудом разорвал его куртку и вошёл внутрь, после чего, провернув его, я резким движением выдернул его. Тот в ужасе уставился на вываливающиеся внутренности и завалился вперёд, суча ногами. Меня внезапно пошатнуло, и я медленно сполз на дно окопа рядом с ним, смотря, как тот медленно умирает. Горло уже не рвало, да и вообще дыхание остановилось, и постепенно меня поглотила тьма.
Меня кто-то схватил за руку, и я внезапно очнулся сидящим на службе в большом соборе.
- Тебе плохо? - шёпотом спросила Елена.
- Опять было ведение, всё нормально, не переживай, - ответил я и задумался об увиденном.