В палате тоже было жарко и душно. Брехт помнил из прошлой жизни,
что в больницах плановые операции старались делать осенью, когда
температура в палатах становилась приемлемой. Такая жара и
влажность явно выздоровлению не способствовали.
- Жарко, - согласился с будущим маршалом Брехт.
- Иван Христофорофич, я …
- Подожди, - перебил его Баграмян. - Я получил предписание
осенью отправляться в Москву в Академию Генерального Штаба. Учёба
два года.
- Нда, это планы рушит. – Брехт, поморщился, попытался поудобнее
устроиться на подушках, что целых три штуки ему под спину
натолкали, и получил выстрел боли в плечо. – Я ведь думал, получу
бригаду и тебя, Иван Христофорович, туда начальником штаба заберу.
Жаль. Армяне народ боевой. А тут скоро с Японией точно опять
воевать.
Баграмян развёл руками, Типа, ну, чего поделать, приказ есть
приказ, а потом хлопнул себя по лбу. Встал, дошёл до окна, поправил
штору, чтобы солнечные лучи не проникали в палату.
- Правда, считаешь армян воинственными?
Странный вопрос. Где-то читал Брехт, что маршалов армян было
трое и все чуть ли не с одной деревни. Ну, про деревню врут,
наверное, но даже сам факт, что трое из малюсенькой Армении стали
маршалами уже показатель. Грузин и азербайджанцев, что-то не было
среди маршалов.
- Конечно, правда. Жаль не получилось и дальше вместе
служить.
- А хочешь, я тебе другого армянина посоветую. Вот он точно тебе
подойдёт. Сможешь из Баку его сюда затащить? А я ему письмо напишу
прямо сегодня. – Будущий маршал, строго так глянул на Брехта.
Понятно, за земляка переживает.
- Почему нет, - Про полковника Катукова сразу вспомнил, но тот
на понижение не пойдёт. Зачем ему корпус на бригаду менять.
- Амазасп Хачатурович Бабаджанян - начальника штаба 3-го
зенитно-пулемётного полка в Баку.
- Ну, ни хрена себе?! – Брехт даже привстал на кровати, о плече
забыв. Прямо чудеса. Был начальником штаба у него один будущий
маршал, а теперь будет второй. Этот, если память не изменяет,
станет Главным маршалом бронетанковый войск.
- Что? – не расслышал его шёпот Баграмян.
- Говорю, ни хрена себе имечко, привыкать придётся.
- Так что писать? – Махнул рукой Баграмян, - Привыкнешь.
- Пишите, я, как вставать разрешат, с Блюхером созвонюсь.
Завтра, надеюсь.
- Вот и замечательно, не пожалеешь. Золотой человек. Ладно, с
этим покончено, а теперь объясни мне, Иван Яковлевич, что у меня в
полку творится?