Мужик наконец-то задумался, чуть хмуря брови. И всё же
ответил:
– Родинка небольшая, здесь, – коснулся пальцем правой скулы,
ближе к виску.
Ольга прикусила губу. У ее Кати действительно была родинке на
скуле, но всё как-то неправильно.
– А до того, как пропасть, то есть уйти, сколько Катерина здесь
жила? – наобум спросила девушка.
– Насколько мне известно, данные земли были пожалованы госпоже
Катриэн около года назад.
Ольга рвано выдохнула:
– А год – это сколько?
Мужик опять нахмурился:
– Десять циклов по тридцать пять дней.
– А до того, как ей были пожалованы эти земли, она где жила?
– Это мне не известно, – и словно через силу добавил, –
...госпожа.
"Всё равно, это не может быть нашей Кукой! Как моя сестра могла
жить здесь около года, то есть те же триста пятьдесят дней, если в
это время она жила дома?" – Ольга задумчиво забарабанила пальцами
по грубой столешнице, успокоившись, что пока ее вроде все
слушаются. Или делают вид, что слушаются. По крайней мере, дают
возможность спокойно подумать.
"А, может, здесь просто какой-то двойник Кати, а самой ее здесь
и не было? Но ответить на этот вопрос можно только встретившись
лично с местной Катриэн, которая почему-то тоже Пименова и тоже
Львовна. И пишет точно таким же почерком, как и Кука, и обращается
к своей старшей сестре, тоже почему-то Ольге, таким привычным
домашним прозвищем Люшечка?! Нет, для простого двойника слишком
много мелких совпадений. Но для настоящей Кати слишком много
крупных нестыковок!" – Ольга вдруг вспомнила, что она так и не
прочла оставленные ей записи из конверта. С сожалением посмотрев на
дверь, в которую она теперь не отважится выйти мимо такого
насупленного здоровяка, девушка опять подняла взгляд на
мужчину:
– Где тот конверт, что оставила мне Катерина?
– В вашей комнате.
– Проводите меня? А то я заблужусь в ваших коридорах.
"А заодно не буду шарахаться от всех темных углов, боясь встречи
с очередным амбалом" – подумала про себя девушка.
– Спасибо за завтрак, – по привычке сказала Ольга, поднимаясь
из-за стола.
Она улыбнулась парнишке, до сих пор перепугано переступающему с
ноги на ногу, чтобы хоть как-то приободрить его. "Детей, попавших в
секту, больше всего жалко" –вздохнула девушка. И пусть паренек уже
почти вровень с ней ростом, но ведь мелкий еще совсем.