Чуть позже Филипп укрыл графиню одеялом,
заметив, что она уже спит. Либо прикидывается спящей, замедляя стук
своего сердца. Тогда, положив меч на край кровати, он уставился в
дощатый потолок и вслушался в звуки метели.
Наступило белоснежное зимнее утро. Вокруг
Мориуса войском стоял густой бор, и солры, покидая таверну, с
восторгом глядели на громадные сосны, которые великанами упирались
в ярко-голубое небо. А на самих солров поглядывал из-за ставней
народ — к гостям по зиме здесь непривычны. Кто-то из жителей уже
выходил из домов, закутанный в шубы, меха, готовый заняться обычным
хозяйственным делом. Мориус был городком неторопливым, степенным,
ибо леса не располагают к поспешности. Одни только дети были не
подвластны этой степенности; то и дело их, любопытных, и гвардейцы,
и матери отгоняли от огромных коней, чтобы кони ненароком их не
прибили.
Лука Мальгерб запрыгнул в седло рыжего
мерина.
— В
Данк-Хыш, господин? — спросил он нарочито бодро, а внутри сжавшись
от нежелания.
—
Да, Лука. Фураж закуплен?
—
На пару недель!
—
Еда?
—
Лепешки, вода, засоленная свинина. До граговки должно
хватить.
—
Тогда выдвигаемся!
Держа на руках Мариэльд, будто дитя, Филипп
бережно посадил ее впереди себя. Конь пофыркал, отчего вокруг него
столбом взметнулась морозная пыль, побил копытом, и граф, графиня,
гвардейский отряд, слуги, а также проводник Барт, найденный
тавернщиком, покинули Мориус. Все они двинулись не по широкой
тропе, которая уводила назад на равнины, а по узкой, туда, куда
сворачивает редкий путник или торговец — по направлению к горам,
ввысь!
* * *
Спустя неделю после того, как отряд покинул
Мориус, леса стали редеть и покрываться проплешинами. Чем выше
забирался Филипп со своим отрядом, тем ниже становились сосны,
сменяясь кривыми елями. Земля стала горбата, бела, пока не
превратилась в унылые горные пустоши, укрытые лишь травой, да и та
сейчас пряталась под снегом.
Скуднели запасы пищи. И пока солры находили
себе пропитание, охотясь, вампирам приходилось туго. Все чаще
Мариэльд облизывала сухие губы, а Филипп постоянно покашливал,
чтобы успокоить першение в горле. Еще хуже придется вскорости
слугам-поварам: Хрумору и Чукку, — хоть они и сумели поесть в
Мориусе, но впереди их ждали голодные дни.
И
тем не менее, несмотря на некоторые трудности, их путешествие пока
было спокойно.