С сантехникой попаданка разобралась в
два счета. Унитаз оказался непривычной формы, смывной бачок
отсутствовал, зато из стены выпирал небольшой рычаг. Когда Любовь
Игоревна опустила его вниз, раздалось слабое потрескивание, и
унитаз очистился.
Похожие рычажки Люба обнаружила и
возле ванной. Один подавал и регулировал воду, которая поступала из
крана, второй управлял подобием душа. В потолке были проделаны
дырочки, из которых при нажатии на второй рычаг, шла вода.
Оставив набираться ванну, Люба
возвратилась в спальню за полотенцем и напоролась на презрительный
взгляд черноволосой красотки. Девушка с королевским видом восседала
на кресле рядом с кроватью и недовольно кривила губы.
– Какое убожество! – сквозь зубы
процедила она, оглядывая большие тапки, чуть спущенные носки,
подвернутые штанины кальсон и криво надетый халат.
Возможно, другую девушку такое
приветствие сбило бы с толку, но Любовь Игоревна знала, что
выглядит прекрасно даже в такой несуразной одежде. Да и опыт
сказывался, Любе хватило нескольких секунд, чтобы оценить брюнетку.
Лет восемнадцати, худенькая, с большими черными глазами и
тоненькими губами, она напоминала мышку, вышедшую на тропу войны.
Видимо, это и есть дочка лорда Вальдемара; во-первых, внешнее
сходство налицо, а во-вторых, больше в комнату по уверениям
ректора, никто зайти не мог.
– Согласна, убожество, – искренне
улыбнулась Люба, заметив, что в глазах девушки на мгновение
мелькнуло изумление, – но ваш батюшка не озаботился моим гардеробом
заранее, вот и пришлось ходить в том, что есть.
Как ни в чем не бывало, Люба открыла
шкаф и начала искать полотенце.
– Очень хорошо, что вы пришли, – меж
тем говорила она, – мне как раз нужна помощь, чтобы разобраться в
ванной комнате. Поможете?
– Хорошо, – брюнетка встала с грацией
великосветской дамы: изящно и легко.
«Чувствуются манеры, которые
вбивались с самого детства» – любуясь девушкой, отметила
попаданка.
– Отец говорил, что забрал вас из
какого-то отсталого безмагического мира, – брезгливо продолжила
ректорская дочка, – вы, наверное, там раз в полгода мылись…
«Видимо, не до конца манеры вбились,
– мысленно хихикнула Люба, – ну ничего, исправим. Приютских детей
перевоспитывали, и эту перевоспитаем»
– Неужели так и сказал: из отсталого
мира? – хитро улыбнулась Любовь Игоревна, – может еще добавил, что
там все – дикари?