Вытащил бластер из кобуры на поясе и без затей стрельнул чуть
выше открытого проема, сбив тем самым, всю настройку бородатому.
Показав кулак пришедшему в себя джедаю, жестами дал понять, чтобы
он прекратил попытки моего убийства.
Даже не знаю, понял он меня или подсказал кто, но воздух
прекратил покидать оберегаемый мною объем. Успокоено выдохнув, я
смог, не торопясь и не делая резких движений, отстегнуться от
кресла и на руках, аки обезьяна, заползти в радушно открытую
дверцу.
Хорошо-то как. Давненько я столь долгих и точных манипуляций с
Силой не производил. И видимо зря. Занимался бы этой «физкультурой»
чаще, глядишь, справился бы легче, а так лежу прямо на палубе и
щурюсь расслабленно. Но бластер да, всё так же в руке. Мало ли чего
им в голову придет.
А еще у меня совершенно неожиданная проблема нарисовалась. Тело
буквально накачано гормонами из-за смерти, которая прошла буквально
впритирку. Не хочу жалобно реветь, размазывать сопли и трястись в
отходняке. В одиночку еще ладно, а перед этими двумя, нет,
унизительно это как-то.
— Это ведь экты были, их ведь корабль? — сделал правильную
догадку уже пришедший в себя Энакин.
— Ага, — не стал я отрицать очевидное и оскалился, придумав
способ сжечь последствия стресса, благо время у меня еще было. А
руки, что руки? Сила позволяет скрыть то, что они уже отчаянно
дрожат.
— Но зачем? — пораженно вопросил падаван. — Они же могли нас
убить.
— Не просто могли, должны были, — вздохнул и встал с пола. — Не
кипешуй, второй раз стрелять не станут.
Сверившись с часами, а затем и со встроенным в них радиометром,
довольно кивнул, так как всё оказалось в пределах нормы.
— Что значит не кипешуй? — возмутился отчаянно молодой
Энакин.
— Спокойствие падаван, — вскинул руку Кеноби и Скайуокер
недовольно отвернулся. Посмотрев на меня своим фирменным взглядом
Оби-Ван уточнил: — Тау, как это понимать? Почему в нас
стреляли?
— А разве не очевидно? Я же четко сказал, что старейшины Тау
больше нет с нами, — цинично ухмыльнулся, так как подтрунивание над
этой парочкой доставляло сомнительное, но удовольствие. — Вы
поставили народ эктов в позу писающего оленя и теперь удивляетесь,
что вас решили использовать как жертвоприношение на похоронах
уважаемого члена общества? Ну, знаете, это когда в могилу павшего
кидают его еще живых врагов, и засыпают землей. Милый такой обычай,
не каждому дано лично в нем поучаствовать.