Сытые, веселые и грустные дети сидели за столами. За годы войны
девочка уже отвыкла от именно сытых детей, видя таких только среди
«бюргеров», когда госпиталь оказался в Германии. Боявшиеся русских
до паники, они тем не менее лоснились от жира, поэтому цепочка
ассоциаций девочки дополнилась. За столом обнаружился и мальчик,
Гарри Поттер, и его «друг» Рональд Уизли. Этого «друга» Гермиона
переносила с трудом, но при взгляде в чистые, открытые глаза
черноволосого мальчика Аленке вспомнился совсем другой… Тот,
которого две маленькие девочки называли папой — спасший их,
заботившийся и защищавший от всего, от чего мог. Что-то было в них
общего… Худоба на грани дистрофии, стремление защитить и какая-та
затаенная боль на самом дне совершенно необыкновенных зеленых глаз.
«Надо с ним поговорить», — поняла девочка. Но пока она не видела ни
рыжую, лица которой почему-то не запомнила, ни беленькую.
Вскоре заговорил «директор», удовлетворенно и как-то
предвкушающе смотревший на Гарри. Нормальный человек на ребенка так
смотреть не будет, это Аленка знала абсолютно точно. Мог ли
«директор» быть фашистом? Этого девочка не знала, решив обдумать
попозже. Речь директора пролетала мимо ушей рассматривавшей
соучеников Аленки. Внезапно она заметила рыжую, притулившуюся у
самого краешка стола. Голова рыжей, как девочка теперь знала, по
фамилии Уизли, была опущена, а вот из-под челки смотрели очень
внимательные глаза. Миг — и их взгляды встретились.
***
Машу из местного госпиталя просто выгнали. «Вот бы и у нас так»,
— подумала ставшая девочкой одиннадцати лет товарищ лейтенант,
вспомнив, как бежала из госпиталя обратно в эскадрилью. Впрочем,
они все сбегали раньше времени — чуть подлатают их и… Итак, из так
называемого «Больничного крыла» ее выгнали, дав некоторое время на
осознание себя. Машка оценивала память и навыки девочки, которой
она теперь стала. Болела голова, видимо, пытаясь уложить в мозгу
память двух жизней, но девочка не обращала на это внимания. Лавгуд
была не так проста, как хотела показаться, хотя издевались над ней
в школе, как… «Если это шутки, то я не знаю…», — грустно подумалось
Машеньке. Девочка Луна молча терпела все, что с ней делали, но
теперь у обидчиков радости закончились, потому что изменилась и
личность девочки, не сумевшей пережить гибель матери. Машка видела
таких — и взрослых, и детей. Все-таки «ночные ведьмы» — это не
только полеты, но и встреченные в деревнях люди.