— Ну что, все-таки диван? — тоскливо сказал тот, что повыше. Имен они все еще не назвали, но я их уже различала. Высокий был похудее, с темно-рыжими, едва заметно вьющимися волосами. Тот, что меня держал — пониже и пошире, с косой челкой черных волос.
— Ничего подобного, — твердо возразил темноволосый. — Я не собираюсь там корчиться до утра.
Он осторожно ослабил хватку, но я не вырывалась. Куда бежать? Голой на улицу без телефона? Там сейчас едва ли плюс десять. Да и пока я буду возиться с замком, он меня сто раз поймает.
— Ну не выселять же даму, — развел руками другой. — Так что кто-то с ней, а кто-то на диване.
Что значит — кто-то с ней?! Вы же не насильники, сами сказали!
— Я на диване! — пискнула я в слабой надежде, что когда они уснут, я сбегу.
— Да молчи уж… — с досадой почесал в затылке темноволосый и потянулся, прогнувшись в спине. — Слушай, а почему не всем втроем? Кровать широкая, поместимся. Заодно ты ко мне через нее не полезешь домогаться, а она не сбежит за приключениями ночью.
— Посмотри, она и так дерганная, — кивнул рыжий на меня. — Куда ей еще втроем.
Я была не дерганная, меня просто била дрожь от холода и нервов. И я по-прежнему стояла голая на ледяной плитке пола в окружении двух незнакомых мужчин. От абсурда и нереальности ситуации кружилась голова.
Но в последние дни вокруг происходило столько всего нереального, что эта сценка казалась просто еще одним кирпичиком рушащейся крепости привычного мира. Просто еще одним.
— Не надо втроем… — пробормотала я.
— Господи! Да мы не о сексе! — закатил глаза темноволосый. — Ты в юности на вписках не спала, что ли, впятером на одном диване?
— Короче, ты как хочешь, — сказал рыжий, вдруг начиная снимать ботинки, стаскивать толстовку и расстегивать джинсы. — А я трое суток не спал. Сам с ней решай все. Меня нет.
И он, раздевшись до трусов и бросив вещи прямо на полу, упал в мою кровать, обнял подушку и мгновенно вырубился, несмотря на яркий свет.
Темноволосый посмотрел на него, вздохнул и повернулся ко мне:
— Ир, слушай, ну… — он протянул ко мне руку. Не знаю, что хотел сделать, но я отпрыгнула в сторону и предупредила:
— Я буду кричать.
— Окей, кричи, — еще тяжелее вздохнул он, скрестил руки на груди и посмотрел на меня усталыми, опухшими от недосыпа глазами.