Но к магии я в
конечном итоге притерпелась – другого выбора у меня не оставалось.
А вот к минимальным удобствам — нет. Пусть на Земле я не шиковала,
и старательно на всем экономила, но то же зеркало в моей небольшой
и скудно обставленной квартире имелось.
Здесь же… Увы…
Так что о своей внешности я старалась лишний раз не задумываться,
чтобы не портить себе настроение. Худая и невысокая, я постоянно
носила широкую и длинную балахонистую одежду, не обращая внимания
на ее цвет. Пусть и не подходит под черные волосы или синие глаза.
Зато в ней тепло и относительно безопасно.
Руки я мыла
долго и тщательно, как всегда, до крупиц смывая всю возможную
грязь. Затем так же тщательно умылась, аккуратно вытерлась далеко
не мягким и пушистым полотенцем и отправилась назад, в комнату
неподалеку от холла. Вроде и не гостиная, слишком бедно и просто
обставлена. И для других нужд точно не подойдет. Мы с Верелией
окрестили ее просто комнатой.
Когда я вошла,
Верелия уже заканчивала расставлять на грубо сколоченном деревянном
столе толстые фаянсовые чашки, такого же качества сахарницу и
неглубокие тарелки.
— Садись, — я
уселась на стул, кивнула на такое же сиденье напротив меня.
Бережливая и
домовитая, себе в чае Верелия старалась отказывать. Особенно в чае
с сахаром. Его, этой сладости, у нас оставалось не так уж много. И
никто не знал, когда в следующий раз получится закупиться.
Чай, кстати,
тоже подходил к концу. Но с ним было проще — можно отнести
серебрушку соседям, и они продадут из своих многочисленных запасов,
накопленных сразу за несколько лет. А вот сахар здесь считался
экзотикой не только среди крестьян, но и среди многих семейств
аристократов.
Пили мы с
Верелией чай молча. Она — «пустой», я — с сахаром. Верелия ворчала,
что таких, как я, худых и слабосильных, надо постоянно
откармливать, чтобы ветром не дай боги не сдуло.
Я не спорила,
позволяла себе два-три раза в день чайную ложку сахара. Но
слабосильной себя не считала. Впрочем, до возможностей Верелии мне
было далеко. Она в свое время в одиночку вычистила половину этого
дома за несколько часов. Просто двигалась как танк, тщательно все
терла и переходила из комнаты в комнату. Слово «усталость» было ей,
похоже, незнакомо.