Бабушка заливисто засмеялась, да так, что слёзы выступили в уголках глаз.
- Ох насмешила, внучка! Влад бы тебя не тронул.
- Ты его знаешь?
- Знаю, Лёнь, и ты его знаешь..
- Я?! Да я впервые его видела! Уж такого бы здоровяка запомнила точно. - Алёна была полностью убеждена в своей правоте и не понимала, почему бабуля так хитро, с прищуром, смотрит.
- Помнишь, сбежала ты от меня как-то на Кривое озеро?
- Ничего я не сбегала! Мне просто нужен был рогоз для букета. Хотела надёргать и тебе подарить, между прочим! А ты отругала меня. Ещё и пацана этого противного послала за мной.
Алёна прекрасно помнила тот день и свои ощущения от неожиданной встречи с бойким мальчишкой. Налетел коршуном, когда она трудолюбиво пыталась открутить упрямый стебель рогоза, и принялся кричать, чтобы быстрее домой шла, а то бабушка волнуется. Слово за слово, и сцепились они не на шутку, чуть не подрались.
Алёна хмыкнула, вспоминая, как треснула нахала собранным рогозом, ломая о вихрастую голову мягкие коричневые початки. Пацан потом долго отплёвывался от липнущего пуха, грозил кулаком и кричал что-то обидное вслед улепётывающей Алёнке.
- Так то Влад и был. - Бабуля откровенно веселилась, разглядывая ошарашенное лицо внучки. - Да-да, это он.
- Ничего себе, вырос мальчонка.. - Алёна растерянно покачала головой и развела руки ладонями вверх, выражая всю степень удивления, вызванную словами любимой Ба.
В голове с трудом укладывалось, что мелкий вертлявый пацанёнок и здоровый, почти двухметровый небритый детина - это один и тот же человек.
- Да, вырос Владушка. Такой махонький был, пострелёнок. - Бабушка тепло улыбнулась, погрузившись в воспоминания. - Лесные люди взрослеют по другому, не как мы. Лет до 10-12 они обычные дети, пробежит такой рядом, и не отличишь. А как войдут в сложный возраст и обретут зверя, так на глазах начинают расти и ввысь и вширь.
- О чём ты, Ба? Какого зверя? - Алёна, не сводя с бабушки недоумевающего взгляда, встала из-за стола, обошла его и уселась на лавку возле печки, облокачиваясь спиной о тёплую поверхность и блаженно выдыхая.
Бабуля отодвинула ступку, сложила морщинистые натруженные руки на истёртую столешницу и, глубоко задумавшись, принялась выстукивать пальцами повторяющийся ритм. Алёна сидела тихо и не мешала бабушке собираться с мыслями. Наконец, Ба подняла совершенно молодые и ясные глаза, чуть улыбнулась, хотя улыбка эта показалась Алёне грустной, и начала рассказывать: