— Ну что, душа моя? Предлагаю сегодня как следует расслабиться. Отдохнем от суеты вместе, сладкая?
По телу тут же пробежали мурашки. Но это не от того, что он вызвал во мне желание, совсем нет. Точно, нет.
Просто я отчетливо поняла вдруг, что я полностью в его власти-как кролик перед удавом. Не могу отказать, потому что отказывают голос и лапки.
Он усадил меня к себе на колени, одной рукой поглаживая по спине, а другой наливая себе очередную рюмку.
Еда остывала, и я, несмотря на все тяжкие думы поняла, что ужасно проголодалась. Ну верно — из дома выехали не позавтракав, а сейчас уже почти обед. А у меня ни крошки во рту со вчерашнего ужина.
Руки мужа плавно перемещались по моему телу, и я совершенно отчетливо осознала, что так и останусь голодной в ближайшие пару часов. Однако аппетиты его растут все больше и больше и меня это отнюдь не радует. С тех пор, как в моей голове поселился образ Макса и сам он почти поселился в нашем доме, мне совсем не улыбается ублажать мужа. Тем более здесь, когда он все это прекрасно видит.
А может и не в Максе дело вовсе. Может дело в отношении мужа ко мне? Ведь и до Макса мне все это не слишком доставляло удовольствие.
Боги, я запуталась. И запуталась страшно.
Подумала вдруг, что это не они такие плохие, а я. Это со мной что-то происходит, и я делаю раз за разом все эти глупости и совершаю ошибки. Они лишь пользуются тем, что я такая дурочка.
Я вдруг почувствовала такое отвращение к себе, что меня чуть не стошнило прямо на стол. Не могу. Не могу и не хочу. Я не люблю никого из этих мужчин, и они меня не любят! Один клубок лжи и игры голодных волков с тушкой глупого убитого кролика.
Богдан, будто почувствовал произошедшие со мной перемены, довольно грубо спихнул меня с коленей и налил стопку.
— Никакого проку от тебя. Да чего ж ты зловредная, — скривился он.
Я едва заметно выдохнула — пронесло. Хоть ненадолго, но он оставит меня в покое. Все и вся оставят меня в покое.
И правда что ли удавиться?..
Черта с два!
— Хотя... — он как-то зло посмотрел на меня, и я поняла — началось!
— Иди-ка сюда, жёнушка. Сегодня устроим с тобой марафон любви, — он снова разлил по рюмкам, теперь уже на двоих.
— Я не пью крепкое...
— Папочка сказал надо, значит надо. Давай, моя девочка, рюмочку за маму.