– Понять хочу, как оно вышло. Озарение снизошло.
Чуть по чуть картина начинала прорисовываться. Значит, война
неизбежно случилась, как говорила Наталья Никаноровна. Не смог
Тихонов этого изменить. А дед, выходит, принял непосредственное в
ней участие, да ещё и героическое, раз участковый Иваныча в один
ряд с Жуковым поставил.
– Озарение… – Матвеев покачал головой. – Скажешь тоже. Все
вопросы то? Закончили?
– Нет. Библиотека у нас одна? Центральная? Ближе ничего такого
нет? – Судя по образу жизни, который веду в новом настоящем, думаю,
Николая Петровича мой вопрос точно не удивит. Вот спросил бы, где
ближайшая рюмочная, выглядело бы подозрительно. А тут - совершенно
не нужная по идее мне вещь.
Из случившихся событий, благодаря которым началась вся эта
муторная история, сделал один очень важный вывод. Чтоб понимать,
надо знать . Вот попал я в 1941, и что? Дурак дураком. Потому как
не соображал, что по чем. Время плохо знал, события тоже не особо,
не считая основных, которые с войной связаны. В итоге, как слепой
котенок, мордой по углам тыкался. А иной раз, даже меня тыкали,
подозреваю не в углы, а туда, куда котят обычно тычут. И главное,
на моей неосведомлённость некоторые хитрожопые сущности, да впрочем
и чекисты, пусть неосознанно, в отличие от первых, неплохо играли.
Что Ване в уши вольешь, то Ваня и примет за правду. Ну, уж нет.
Такой ошибки больше не допущу. Значит, первым делом, надо получить
как можно информации об этом настоящем. Библиотека - самый лучший
вариант. И главное - без палева. Мало ли, решил гражданин
просвещаться. Похвально. Никаких подозрений. Я, конечно, допускаю
наличие интернета и гаджетов, хоть Советский Союз, а все же вряд ли
он отстал в развитии, но неизвестно, как оно выглядит сейчас. У
себя в квартире не заметил ни компьютера, ни мобильника. Может, я
их пропил, бог его знает, но не ходить же по соседям с просьбой,
люди добрые, дайте в сеть попасть.
– Библиотека? Симонов… – Николай Петрович наклонился чуть ближе
и втянул воздух. – Пьяный что ли ещё?
Дежавю. Ситуация, один в один, как была. Только стояли мы в
родном отделе. Эх… Не думал, что известие об отсутствии в моей
жизни ментовки станет таким ударом. Всегда считал работу чем-то
закономерным. А куда ещё я мог бы пойти? Но вот теперь, зная, что
нет этого, ощущал прямо состояние большой утраты.