– Можно на «ты».
К кому она обращалась подобным образом? К родным, близким и друзьям. Он не под одну категорию не подходил, особенно после распекания у калитки и на крыльце.
– Вы мне одежду и белье покупаете, – продолжал настаивать тот. – Тут сам Бог велел.
Флирт в данном случае ничего не значил. Ей не нужно быть чьим-то завоеванием, галочкой в воображаемом блокноте, объектом снятие стресса или развлечением на время ссылки.
– У вас наверняка есть те, кто занимается этим за деньги, но вы не позволяете обращаться к себе подобным образом.
Таня выложила картошку в мойку, вымыла руки и оказалась в ловушке. Она попала в угол между кирпичной стенкой печи, мойкой и плитой. Выход из западни был только один, но только теперь его занимал «генерал».
– С чего вы взяли, что я могу себе позволить таких людей?
Он не зажал ее и даже не подавлял. Он как бы это сказать... Захватил ее, чтобы она не делась никуда и смотрела в глаза. В груди Таньки что-то предательски ёкнуло, но и рассердило. Трюки, отработанные на секретарях, с ней не пройдут.
– Не надо играть со мной в эти игры, Олег Батькович.
– Константинович, – поправил он, скользя взглядом по ее лицу.
Таня отодвинула его от себя, выскользнула в крошечный коридор, путь из которого вел в еще более тесный угол со стиральной машинкой и советского вида буфетом, ее спальню и на улицу.
– Ваша одежда, смартфон и даже мелкие купюры говорят сами за себя.
Ей с того момента, как ввели новые банкноты крупного номинала, удалось подержать такую единожды, а сегодня второй раз, а та, что он дал ей, была новехонькая, хрустящая, пахнущая фабрикой Гознака. Ее даже проверили в универмаге, надыбав где-то машинку с ультрафиолетовой лампой.
– Так что почистите картошку, пожалуйста. Олигархи ведь это умеют?
Глаза мужчины потемнели, он повел подбородком в сторону, словно говоря, что едкое в ее сторону, но вместо этого спросил:
– А покрутиться?
Таня улыбнулась, в этот раз быстро поняв, к чему он клонит.
– Вы невозможны, – проговорила она, прежде чем выскользнуть на улицу к разместившимся под дверьми котам. – Придется звать соседа или еще кого, а мне этого ужасно не хочется.
– Ведьма! – донеслось ей вслед, прежде чем дверь отрезала звуки кухни, но окна оставили картинку провожающего ее взглядом мужчины. Он качал головой глядя на нее.