Несмотря на то, что Морион поступил
нагло и неуважительно – он облегчил другим работу. Рассеивание
демонов иным способом отняло бы время и вынудило магов потратить
духовные ресурсы, а тут… один человек взял и уничтожил сразу двоих,
просто направив меч. «Даже троих», — Люциан вспомнил о демоне,
который на него напал.
— Ничего поразительного, — равнодушно
ответил Морион, но в его голосе звучал намёк на самодовольство.
Люциана не задел этот тон.
— Даже энергетического всплеска не
произошло, очень удобно, — наивно болтал он, наблюдая, как гаснет
демоническая печать: нет демонов – нет печати.
Стоя подле этого странного человека,
владыка Луны наконец избавился от смятения и трезво взглянул на
ситуацию: он не верил в подобные совпадения, потому решил выяснить,
кем являлся новый знакомый:
— Значит, вы бессмертный, раз
владеете таким видом оружия?
— Да.
— К какому клану принадлежите?
— А по моим одеждам непонятно?
— Ну… — Люциан пожал плечами и
скользнул взглядом по верхним одеждам бессмертного: по фасону они
походили на халат с запахом и прямым рукавом, полы доходили до
щиколотки. На плечах была золотая вышивка, напоминавшая чешую – в
форме её шва крылись защитные руны. Всё это подпоясывалось широким
поясом.
— …любой может надеть чёрное, —
закончил владыка Луны.
— Значит, я отношусь к этим
любым.
С губ Люциана сорвался тихий смешок.
Манера общения Мориона любого должна была вывести из равновесия, но
за шесть лет сновидений владыка Луны привык к чему-то похожему,
из-за чего не злился.
— Забавный ответ. В таком случае
предположу, что вы принадлежали к клану Ночи?
— Принадлежал.
Люциан невольно сузил взгляд. «Может
ли он быть им?»
Сны, которые он видел, повествовали о
прошлом. Кай принадлежал к клану Ночи, носил чёрные одежды и
являлся очень сильным заклинателем. Мог ли он стать бессмертным и
пуститься в странствия раньше, чем его клан исчез с лица земли? А
имя просто сменил, чтобы скрыться?
«Но перчатки… Кай никогда их не
снимал…» — Почему Кай их не снимал Элеонора не знала, потому не
знал и Люциан. Сам Кай говорил, что его руки изуродованы с
рождения, потому он носил магические перчатки, облегчающие боль и
позволяющие пальцам нормально функционировать. Элеонора уважала
принца и его личное пространство, потому не настаивала, чтобы он
снял свой мрачный аксессуар.