Пьём и ждём. Ждём и опять пьём
События последних дней, стресс и ранее выпитая водка сделали своё дело, от огорчения и жалости за нашу флору и фауну, за всю землю и землян, меня прошибла пьяная слеза, и чтоб как-то восстановить душевное равновесие, я вернулся в компанию старателей, налил стакан водки, провозгласил тост и стоя выпил за зелёного друга, нет не чёрта или зелёного «змия», но за лес! Стакан «антистресса» помог обрести мне утраченное было спокойствие и душевный комфорт. То, что я с этим перестарался, я понял только на следующий день, когда весь «позитив», приобретенный вечером, улетучился. На душе камень, во рту как кошки гадили, да и было ощущение, будто в дерьмо окунулся с головой. Ставлю сам себе неутешительный диагноз: давно не бухал, потерял алкогольно-спортивную форму, нужно срочно восстанавливаться и навёрстывать упущенное.
Про вчерашний вечер помню только, что долго под гитару орали песни, потом развели на улице громадный кострище и продолжили попойку уже возле него. Ночью кончилось «горючее», и пацаны помоложе упылили в деревню за самогоном, а вернулись с флягой ядрёной браги и двумя, кажется, совершеннолетними, но тоже ядрёными местными фрау. Угасавший было банкет вспыхнул с новой силой, продолжался до рассвета, и даже посыпавший с небес мохнатый снег не стал никому помехой. В это время я давно дрых без задних ног на чьих-то чемоданах и рюкзаках, заботливо укрытый чужой курткой, и мне, как и в детстве, снились то розовые сны восхода, то зелёные, с желтизной таёжные сны осенней природы.
Разгул девяностых, безвластие
Утром начальник порта по идиотски радостно объявил, что сегодня борта опять не будет по причине отсутствия топлива для самолётов. Я забыл сказать, что по улицам ещё шагали, как их потом назовут, «лихие девяностые». А по России всё ещё шёл чиновничий и бандитский беспредел: захват, именуемый приватизацией, заводов, фабрик, лесов, нефтяных и газовых скважин и уж тем более золотых приисков. Думаю, что всё это и было причиной «пролёта» нашей молодой артели, нас просто задавили. По стране шла мутная, злобная и беспощадная волна бандитских разборок, рэкета, заказных убийств, жизнь человечья гроша ломаного не стоила. Каждый хапал сколько мог, но более сильным и наглым всегда доставались более жирные куски. Работяги в это время не жили, а выживали, существовали, пытаясь понять, что происходит в нашем мире и в стране.