Надо сказать, что едва мы с ней выбрались на берег, как нас сразу стала окружать толпа, с каждой минутой все увеличивающаяся. Я, конечно, ничего этого поначалу не замечал, но в какое-то мгновение услышал голоса и увидел вокруг себя множество знакомых и незнакомых лиц; любопытные, судя по всему, сбежались со всех концов пляжа и теперь со всех сторон сыпались советы:
– Изо рта в рот – это лучшая помощь, – прокричал кто-то из зрителей.
– Да что ты ей титьки-то мнешь, волоки ее в кусты и используй, пока теплая, – восторженно кричал еще один умник.
– Трахни ее прямо здесь, на песке, вот увидишь, мигом отойдет.
– Давай, Савва, сделай ей вдувание, – радостно взвизгнул чей-то женский голос.
– Ну-ка вы, жеребцы с телками, расступитесь, видите, человеку дышать нечем, – устало отозвался я, продолжая спасательные мероприятия.
Девушка, откликнувшись наконец на мои потуги, кашлянула, открыла глаза, еще бессмысленные, и глубоко задышала; лицо ее постепенно стало приобретать естественный цвет; я, стоя перед ней на коленях, потрепал спасенную по щеке и сказал:
– Ну, вот все и закончилось, малышка, теперь уже не опасно.
Зрители, окружавшие нас, стали неохотно расходиться, ведь эта девушка прямо на их глазах едва не рассталась с жизнью. А смерть – обратная сторона жизни – всегда привлекает и интригует людей. Спасенная, бережно поддерживаемая мною, села на песке, и тут же к ее плечу с другой стороны припала девушка, подруга пострадавшей – все это время она стояла рядом, закрыв лицо руками, и без конца повторяла: «Мама, мамочка! О, боже, что же теперь будет?» и, честно говоря, своими причитаниями стала меня уже раздражать.
«Спасая одного человека, ты спасаешь целый мир», – всплыли в моей памяти чьи-то слова. Они показались мне несколько высокопарными для данного случая, зато помогли вернуться в хорошее расположение духа и успокоиться после случившегося. Кстати, в моей жизни уже был почти такой же случай, вдруг вспомнилось мне. Только он случился несколькими годами раньше и в другом месте, на берегу Черного моря. Тогда тонула девочка двенадцати лет, за которой ее мама просила меня присмотреть. В том случае я тоже подплыл к ней недопустимо близко и чуть не пострадал из-за этого, урок, однако, не пошел мне впрок – на этот раз точно такая же ошибка.