– Сначала научись выслушивать до конца свою одноклассницу, а потом уже подавай голос.– осадил наглеца Кузнецов, приподнимаясь со стула и нависая над столом.– Сам ведь не осмелился выйти к доске первым, а судишь храбрую девушку.
– Так я и не хотел никому зачитывать сочинение.– стал оправдываться парень, слегка краснея от поучений философа.– Просто не хочу и все.
Кто-то из присутствующих засмеялся, понимая, что Олег струсил выйти к доске.
– Я все равно уже закончила… – вмешалась в дискуссию Оксана, едва пряча слезы за длинной челкой.
Девушка быстро направилась к своему месту, не дав учителю возможности и рта открыть. В этот момент я осознала, что мне действительно жаль Гуревич. Раньше она казалась такой чересчур правильной и религиозной, что аж челюсть сводило от неприятия. Что-то во мне явно изменилось со вчерашнего дня и это настораживало.
– Кто еще хочет зачитать свое произведение? – после недолгой паузы вновь заговорил Артем Николаевич, присаживаясь на свое место и внимательно осматривая присутствующих.
Я не хотела открываться перед классом, где могли лишь высмеять и упрекнуть. Поэтому молча склонила голову вниз, надеясь на то, что учитель не захочет вызвать меня к доске. Ведь я просто не смогу ему отказать.
Следующим выступил Якиманский, рассказывая о теории создания мира из бактерий. Практически все засыпали над его длинной и скучной речью. Даже сам учитель несколько раз зевнул, не сумев это скрыть от моего зоркого взгляда. Больше никто не осмелился открыть свои мысли перед одноклассниками, и учителю ничего не оставалось, как собрать листочки с нашими сочинениями на проверку.
Как только прозвенел звонок на урок и Кузнецов вышел за дверь, Света резко обернулась и стала пристально смотреть на меня. Долго я таких гляделок не выдержала, поэтому прошипела сквозь зубы:
– Чего тебе?
– Что ты там написала в своем сочинении? – сразу же ушла от прямого ответа блондинка, даже не моргнув и глазом.
Меня озадачила ее заинтересованность такой мелочью, поэтому я продолжала хранить молчание, тем самым выводя собеседницу из равновесия. Но ее выдержке было не занимать, так как Сидельцева больше не произнесла ни слова до звонка на урок. Только когда девушка отвернулась, я смогла расслабиться.
После этого внимание новенькой переключилось почему-то на Гуревич. Я же стала для нее неинтересной добычей.