По пути заскочил в рабочее общежитие. Мало ли, вдруг Саня со
своим знакомым переговорил. Как выяснилось, тот еще не вернулся с
работы. Дело к вечеру, и вскорости должен появиться. Но Игорь решил
не терять время и дойти до писателя. По сути, разговор недолгий. Да
— значит, да. Нет... А почему, собственно говоря, нет?
— Здорово, пропащая душа! — Александр, как всегда, сгреб руку
товарища своей лапой.
— И тебе не хворать, — улыбнулся в ответ стоящий в дверях Игорь.
— А чего сам открываешь? Ведь должен, по идее, работать.
— Да тут такое дело... — замялся писатель, — ей как раз
поплохело.
— Только не скажи, что Ганка в положении, — хмыкнул Бородин.
— Да ты и сам все сказал, — слегка развел руками писатель.
— А говорил...
— Что боюсь связывать себя отношениями из-за возможного
возвращения домой, — перебил его Александр. — Но тут такое дело,
что... Ясно, словом.
— Все, Саня, не заводись, — Игорь выставил перед собой руки в
примирительном жесте. — Лично я одобряю. Как и говорил раньше,
случится — ты и новым детям ума дашь, и прежних не забудешь. Когда
хоть сподобились?
— Второй месяц уже.
— Что-то как-то подзадержались. Нет?
— Нормально все. Ладно, пошли на кухню. Буду потчевать тебя
сдобой. Ганка меня решила совсем закормить. Эдак раздобрею на
домашних харчах, аки боров.
— А ты давай с нами. По лесам да по долам. Разгонишь кровушку по
жилам, глядишь, жирок сойдет.
— Возможно, было бы интересно. Но, признаться, меня вполне
устраивает стрельбище. А рисковать собой на Диких землях... Нет уж,
уволь. Я не настолько болен на голову.
— А если кукловоды решат, что сцена убийства одного писателя и
его супруги...
— Игорь! — возмущенно оборвал его Лапин.
— Молчу, Александр Борисович. Молчу. Да только тут кликай, не
кликай, а от нас мало что зависит. Все. Все. Больше не буду.
— Игорь, здравствуй, — появившись в дверях столовой, на русском,
но с характерным талосским акцентом, поздоровалась Ганка.
— Поздравляю, — улыбнувшись, сразу выдал Бородин.
— С ума сошел?! — тут же возмутилась будущая мать.
— Ой! Извините. Ну, вы тогда мне хоть чем-нибудь рот заткните, —
припомнив о суевериях аборигенов, поспешил повиниться он.
Впрочем... При чем тут аборигены. Суеверий и на Земле, в
просвещенном двадцать первом веке, хватает. А уж те, что связаны с
деторождением, так и вовсе цветут пышным цветом.