В остальные пункты Виталий заглянуть не успел, секретарь начкурса
затемнил экран и укоризненно воззрился на нахального
третьекурсника. Пришлось извиняться и каяться, каяться и
извиняться. Ну и полы драить в наряде вне очереди, куда ж без
этого?
- Здорово, Щелбан!
Виталий порывисто обернулся.
У лифтов руки в брюки стояли Рихард с Джаспером и насмешливо
глядели на него.
- Сдал? - с ленцой осведомился Рихард; он же и окликнул Виталия
несколькими секундами ранее.
- Сдал-сдал, и не надейтесь! - бодро ответил Виталий. - Ещё
потреплю вам хвосты!
Про хвосты он заикнулся не случайно. Рихард фон Платен в
гипотетической лучшей двадцатке курса с вероятностью девяносто
девять процентов должен был финишировать первым. И вовсе не потому,
что Генрих фон Платен, его отец, в настоящий момент занимал пост
президента Земли и Колоний. Просто Рихард был пилотом от бога -
раз, и законченным трудоголиком в лучшем смысле этого слова - два.
И никогда не скрывал, что твёрдо намерен следовать тропой своего
отца, а значит в будущем тоже возглавить правительство. Причём, не
по блату или протекции, а по заслугам - ни единого раза за шесть
лет учёбы фон Платен-младший не воспользовался влиянием или помощью
фон Платена-старшего. Всё, чего он достиг, он достиг сам и достиг
совершенно заслуженно. А это - ни много, ни мало - звание лучшего
курсанта среди двух тысяч будущих пилотов.
Джасперу Тревису с роднёй тоже, в общем-то повезло: его отец только
что принимал у Виталия экзамен, а дед сидел среди консультантов на
самом почётном месте. Проще говоря, отец был начальником курса, дед
- ректором всей Академии. И если Рихард фон Платен халявить в учёбе
не позволял себе сам, то Джасперу Тревису не позволяла родня,
причём в максимально жёсткой и бескомпромиссной форме. Джаспер,
человек, безусловно, талантливый, но ни разу не трудоголик, пахать
был попросту вынужден, иначе отец с дедом плющили его по полной
программе. Без свидетелей, разумеется, но вряд ли ему было от этого
легче. Место в двадцатке, а то и в десятке, ему тоже было
фактически гарантировано, и тоже вполне по заслугам, с той лишь
разницей, что сам Джаспер в двадцатку не особенно и рвался, однако
вынужден был мчаться к цели во весь опор, как та лошадь на скачках:
попробуй замедли бег - тут же отхлещут по крупу. И цель эта лично
для Джаспера была вовсе не заветной. Но куда деваться? Виталий в
этом смысле ему даже немного сочувствовал, хотя в целом Джаспер не
являлся личностью, нуждающейся в сочувствии.