Как я не пыталась сделать вид, что дверь с трудом открывается, моя тётя открыла её за доли секунды. Вот она берёт меня за руку, вынуждая выйти вон из машины. Её пальцы дрожат не меньше, чем мои, а левая бровь нервно подрагивает. Тем не менее, тётя посылает мне ободряющую улыбку.
– Добро пожаловать, – заприметила меня пожилая женщина, оглядывая с ног до головы, – Рады встречать такую миленькую девочку.
– Здравствуйте, – моё бормотание никто не разобрал, но мне на тот момент было всё равно. Я прижалась к Наде, мечтая никогда её не отпускать.
– Меня зовут Алла Викторовна, а как тебя зовут?
– У вас в документах написано, – отворачиваюсь от женщины, пропитывая своими слезами кофту тёти. Её рука на моём плече напряглась.
Я вынуждена была вновь обратить своё внимание на женщину:
– Меня Ника зовут.
– Вероника, значит. Добро пожаловать, – ещё одно «добро пожаловать» из её уст не стерплю.
– Её зовут Ника, – поправила Надя. – Это не сокращение.
Алла Викторовна растерянно посмотрела в документы, а мне так и хотелось показать ей язык.
– Ну, что ж, Ника, пора прощаться с тётей. Нас с тобой ждёт экскурсия.
Моя хватка на руке Нади усилилась.
– Мы скоро встретимся, – она присела на корточки, вытирая мои мокрые щёки, – Обещаю быстро разделаться с бумагами и забрать тебя.
– Я могу пожить у тебя дома, – срывающимся голосом предпринимаю последнюю попытку, – Мне плохо здесь будет.
– Алла Викторовна о тебе позаботится. Ты подружишься с ребятами и…
– Я хочу жить с тобой! – мой крик прошёлся по всей территории детского дома. Дети, которые этим временем находились на улице, заинтересованно оглянулись на нас.
– Пока я не оформлю документы, это невозможно! – я отступила, понимая, что все мои жалкие попытки ничтожны, – Ника, обещаю, ты здесь пробудешь самое большое месяц. Я всё сделаю, чтобы быстрее забрать тебя домой.
– Я буду ждать, – ладонь, которую недавно согревали родные и нежные руки, схватила холодная рука незнакомой женщины.
– Надежда Ивановна, не волнуйтесь вы так. Всё с девочкой будет хорошо. Вы главное быстрее свои дела делайте.
– Конечно. Спасибо вам.
Последнее, что видела, перед тем как закрылись ворота, и я попала на территорию «нового дома», это бледное, точно снег, лицо родной тёти.
Алла Викторовна вела меня по мокрой от дождя тропинке, на которой застыли огненные листья клёна. Воспитательницы, а именно так я назвала женщин, которые собирали детей на площадке в общую кучу, велели идти в дом.