Взгляд цепкий и колючий даже на
расстоянии.
— Ты труп! — проорал Старый
Герберт.
— Это ты мне? — спросил я и добавил: —
Не дождёшься.
Я стоял напротив него босиком, на
твёрдом канвасе, который будто положили поверх досок, в выцветших
шортах и в перчатках с шипами.
Эта накачанная машина для убийств
сейчас меня размажет. Но нет, бояться не надо. Как только прозвучит
гонг, мне станет проще.
Я окажусь дома.
Люк на крыше клетки открылся, и оттуда
на цепях спустили судью. Вот это действительно здоровый мужик. Хоть
и поменьше этого Старого Герберта, но массивнее. Каждая его рука
была толщиной с обе моих ноги. Он смерил нас взглядом по
очереди.
— А вот и судья, — раздался
металлический голос под потолком. — Большой Маккарт!
Да, и правда очень большой.
— Готовы? — спросил Большой Маккарт и,
не дожидаясь ответа, проорал: — Анград!
Не знаю, что это значит. Но прозвучал
гонг. Они просто ударили кувалдой по здоровенному бронзовому
кругу.
Всё, мне сразу стало легче. Бой один
на один. А если я что-то умел в этой жизни, так это драться на
публике.
Мой соперник побежал на меня. Будто
грузовик нёсся в мою сторону. Я едва успел уклониться. Старый
Герберт промчался мимо меня и врезался в прутья клетки. Один, самый
ржавый, лопнул. А татуированный здоровяк зарычал от боли. По лбу
побежала кровь.
Герберт пошёл в атаку, бестолково
размахивая руками. Они у него длинные и толстые, захлестнёт одним
ударом. Но разве так можно драться? Быстро выдохнется.
Я держал дистанцию, изучая соперника.
Сильный, очень сильный. Но медленный. На теле куча шрамов, зато нет
перчаток. Его здоровенные кулаки спокойно проломят мне
голову.
Спокойнее. Пока я не увидел ничего,
что помешает мне победить.
Пора его вымотать.
Я уклонился от волосатого кулака и
пнул соперника по голени. Проще пинать столб, Герберт будто не
заметил удара. Он широко расставил руки, но я ушёл от его обнимашек
и ударил в спину, пока он нелепо поворачивался.
Удар неплохой, но Герберт будто не
чувствовал боли.
Он повернулся ко мне и вскинул обе
руки. Я отскочил назад, и оба кулака врезались в твёрдый пол… и
проломили доски под канвасом, разорвал плотную ткань.
Удивляться я не стал. Левый джеб и
правый прямой. Стальные шипы попали ему в голову. Старый Герберт
взревел, вырвал руки и ударил. Я встретил его мощным
кроссом.