- Я знаю, но отпустить насовсем я тебя не смогу никогда.
Он отходит дальше от меня обдавая ледяной болью, выкручивающей все тело.
- Ты уже стер это никогда примерно месяц назад.
Поднимаюсь по лестнице и забегаю в комнату. Сердце колотится как сходящее с ума животное в закрытой клетке. А мне так больно, что даже пошевелиться не могу, прислонившись к двери.
Мобильный в кармане начинает вибрировать, и я вытаскиваю его дрожащими руками.
- Ир, ты не вовремя, прости.
- Мне, Кристина сказала, что… Как ты, Кирюш?
- Не знаю, как я. Будто выжгло изнутри. Разве такое бывает, Ир? Чтобы взять и разом уничтожить четырнадцать лет?
- Может мне приехать к тебе?
- Нет я… Я сейчас возьму пару вещей и поеду к маме. Дети у Кристины…
- А может ко мне? Твоя мама сейчас будет рвать и метать, увидев в таком состоянии. Давай выспишься и поедешь к ней?
- Не знаю. Думать вообще не могу.
- Ты только за руль не садись сама. Сейчас скажу Андрею, он тебя заберет.
- Нет, я лучше на такси. Не хочу тут сидеть.
- Тогда я буду тебя ждать.
Осматриваю комнату, словно откуда-то издалека и восстановив дыхание бросаю в сумку разные вещи, даже не замечая какие.
Выходить из своего небольшого укрытия было так страшно. Будто там меня ждет чудовище, мимо которого я должна пройти. Но я вышла и медленно спускавшись по лестнице слышала Тима где-то там.
Дошла до двери и услышала голос позади.
- Зачем тебе уходить? Зачем переезжать и покупать квартиру?
- Потому что так начинают с чистого листа. Заводят новую тетрадь с новой обложкой.
- Куда ты сейчас? Ночь на улице.
- Неважно, главное подальше отсюда.
- Кира останься. Не нужно…
- Пока, Тимур.
Выхожу в морозную ночь и давлюсь воздухом, застрявшим в легких.
Бегу к такси, что уже стояло у дома и без оглядки называю адрес подруги, ломая себя изнутри. Чтобы не сожалеть. Чтобы не поддаваться истерзанному сердцу. Чтобы уйти…
***
Зажженная свеча любви уже погасла.
Неярким светом уличного фонаря.
Стояла освещенная в атласном… красном…
А он шептал: «Красивая…» и утверждал: «Моя…»
Она же гордо сверху вниз смотрела,
Вытаскивая сердце из груди.
И как ребенка его, ласковая грела,
И возрождалась, чтобы крикнуть: «Уходи!».
Не умирая с дыркою внутри.
Не прогибаясь, под отвратительною правдой.
Она решила, что самой пора идти.
И стать в своей судьбе отныне главной.