– Итак, господа, прошу любить и жаловать – Саша. Моя ученица и, можно сказать, протеже. – Анастасия Егоровна, улыбаясь, приобняла за плечи стоящую рядом с ней крошечную сероглазую блондинку. Настолько маленькую и тоненькую, что даже возле хрупкой Насти она казалась миниатюрной. Примерно как сама Настя – на фоне здоровяка Дронова.
– Польщен знакомством, – кивнул Николай, глядя на начинающую сыщицу с высоты своих двухсот двух сантиметров. На вид ей было лет семнадцать. Метра полтора ростом, золотые волосы стрижены под каре. Одета в дамский охотничий костюм темно-коричневой замши, на ногах сапожки из тонкой дорогой кожи, на поясе – щегольская кобура, подвешенная у бедра, а не у талии. Аскетичных замашек наставницы стажерка явно не разделяла. – Я – капитан Дронов, Николай Петрович. Можно просто – Николай. А вы, значит, Александра?..
– Александровна. – Девушка попыталась высвободиться, но Агафьева лишь крепче ухватила ее и притянула к себе, прижав к боку. – Анастасия Егоровна, прекратите!
– Это ты прекрати. – Госпожа сыскной агент с усмешкой похлопала стажерку по плечу. – Если я здесь Настя, то и ты будешь Саша. Иначе глупо выйдет, верно? Я же старше.
– Верно. – Девушка понурилась.
– К тому же я хочу, чтобы вы с Николаем и его людьми подружились. Так намного проще будет работать.
– Ну, я уверен, проблем не будет в любом случае, – заверил Дронов, и собранные им для выезда солдаты одобрительно загудели. Учитывая, что большинству из них Саша как раз годилась в дочери, а паре новобранцев – в невесты… Интересно, в штабе Третьего отделения рассчитывали на такой эффект, когда посылали основывать филиал двух девушек?..
После вечернего разговора они с Настей расстались далеко не сразу. Несмотря на усталость, капитан вызвался проводить гостью до апартаментов – не столь из галантности, сколь из желания подольше быть рядом с ней. Еще с первой их встречи, такой недолгой и давней, сыщица вызывала у Николая какое-то удивительно теплое чувство, совершенно не похожее на банальную увлеченность. Общаться с Настей было просто… приятно, иначе и не скажешь. Так что офицер искренне обрадовался, когда она согласилась.