Карамзин, как и обещал, ждал меня на той самой площадке, где я
подрался.
— Что ему нужно было? — спрашивал Дмитрий шепотом, оглядываясь
на дверь.
— Ничего, ушиб залечил, — я повернулся к нему поврежденной
стороной. — Еще сказал, чтобы я в зал пришел сегодня в шесть. Тогда
он меня чему-нибудь еще научит. — Мне сначала не хотелось говорить,
но я знал, что последует дальше.
— А мне можно с тобой пойти? — тихо спросил Дмитрий. Ну вот, я
знал, что так и будет. А мне нужно, чтобы он со мной пошел, потому
что я понятия не имею, что такое этот зал и где он находится, а
спрашивать у кого-либо — вызывать ненужные подозрения.
— Полагаю, что можно. Ну не убьет же он тебя на самом деле.
Самое страшное, что может случиться, это тебя прогонят вон, —
Карамзин слабо улыбнулся и кивнул.
— Ну, тогда в шесть. А сейчас пошли уже пожрем. Завтрак мы
благополучно проспали, надо хотя бы пообедать, — я согласно кивнул.
За всеми этими потрясениями только сейчас понял, что живот
действительно подводить начал.
Пока мы шли в столовую, как назвал трапезную Карамзин, я
внимательно запоминал дорогу. Никогда нигде не блуждал раньше, так
что запоминалось хорошо. Да и ноги словно знали, куда надо
идти.
В столовой было людно. Меня поразило, что надо самим брать
большие подносы и выбирать себе еду из стоящих на большом столе
блюд, а потом садиться за маленькие столы, чтобы уже приступить к
обеду. Возле стола на меня напал ступор. Я не видел ни одного
знакомого мне блюда, кроме, разве что, хлеба. Но стоять долго я все
же не решился и потому набрал всего помаленьку, чтобы уже понять,
что я буду в итоге есть, а что лучше больше не хватать. Держась
Дмитрия, чтобы не потеряться в этом странном месте, я сел за стол и
уже хотел приступить к трапезе, как вдруг...
— Петя! Ты что правда с Агушиным подрался? — я замер, не донеся
ложку до рта, положил ее на тарелку и медленно обернулся, пожирая
глазами стоящую рядом со мной рассерженную девушку. Наташа,
сестрица моя старшая. Единственная душа живая, коя любила и
переживала за меня. Сколько слез ты обо мне пролила о брате своем
неразумном? Все-таки это рай, и пускай он такой неправильный, и
пускай здесь магия и волшебство есть, пускай. Зато и Наташенька
здесь живая и здоровая. Спасибо тебе, Госп... — я не закончил свою
истовую и горячую молитву, потому что только сейчас осознал, что
Наталия одета так же, как и все остальные девушки: темно-зеленая
юбка, не прикрывающая даже колени, рубашка, обнажающая руки, и все
остальное, что и на других. Господи, срамота-то какая. И даже
долгополого кафтана у меня под рукой нет, чтобы прикрыть сестрицу
от нескромных взглядов. Выдохнув, чтобы немного успокоиться,
прекрасно понимая, что все девушки здесь одеты одинаково, и парни
настолько уже к этому привыкли, что я один как телок на них взгляд
останавливаю, я умудрился буркнуть в ответ, и даже снова взять в
руки ложку.