— Как думаешь, что делают мужчина
и женщина, когда остаются одни дома, девочка? — вопросом на вопрос ответил тот,
и я таки застонала от переизбытка эмоций. — Есть догадки?
— Спят? — наивно предположила,
голос неприятно скрипнул, как несмазанная старая ржавая дверь.
— Бинго, — вскинул руками тот. —
Твои умственные способности меня прямо поражают, Никифорова! Может, тебе в
науку надо было идти, а? Авиалайнеры там собирать, корабли строить…
Я облегченно выдохнула, радостно
расхохотавшись. Прохор Германович вдруг изменился в лице, радость улетучилась,
а губы оказались сжаты. И вот снова его энтузиазм куда-то делся!
— Я хотела этим заниматься в
детстве, — выпалила как на духу. — Родители не пустили… К счастью!
— Ого, — деланно хмуро и странно
понуро хмыкнул тот. — Так нашему вузу повезло, получается? Такой кадр
отхватили! Без СМС и регистрации, ага… Мы-то сделаем из тебя мастера на все
руки и, — он вдруг опустил взгляд от моего лица вниз, — и ноги…
Против воли я облизнула губы,
тело запылало, словно спичка:
— Разве с ними у меня не все в порядке?
— Тут ты права, — хрипло, низко
прошипел Прохор Германович, едва уловимо для моих ушей с разделяющего нас
расстояния. — С ногами все прекрасно! Тут даже спорить не буду, Персик.
Странно одернувшись, он
моментально развернулся и будто побеждал к выходу.
— Руки! Я говорила за руки, а
не!.. Черт... Неважно! — зачем-то оправдывалась, и тут взгляд мой упал вниз.
Только в тот момент в суматохе стало ясно одно: ничего, кроме плотной мужской
футболки, на мне не наблюдалось. Закричав от стыда, я снова привлекла к
себе внимание ректора. Когда он испуганно обернулся, я прикрывала рот рукой,
указывая пальцем вниз.
— Что, Персик?! — Прохор
Германович воскликнул это так, будто заставь я его сейчас оборонять меня от
огнедышащего дракона, и он моментально кинется грудью на амбразуру. Столько
заботы было в его глазах и тревоги!
— А где… — каждое слово давалось
с трудом, приходилось преодолевать себя. — Где… Эти, как их там… ТРУСЫ!
Ректор замер, словно не сразу
расслышал. Навострил уши, опешил и… хитро улыбнулся. Ничего не говоря, он
просто развернулся и направился к двери:
— План действий тебе озвучил,
Никифорова. Начинай. Даю тебе сорок минут. Чисто из уважения к твоей ранней
амнезии. — Перед тем, как захлопнуть за собой дверь, он пятерней откинул назад
волосы со лба, послав странное подмигивание. — И за трусы твои розовые
десять минут накину, так и быть. Бантик на попе был просто обворожительный! Где
ты такое берешь, ей-богу!