Расставшись, наконец, с компанией, которая снова вернулась к веселью, я, как и собирался, приехал в гостиницу, поднялся в свой номер, принял душ и улегся в постель. Глаза закрылись мгновенно. Глубокий и крепкий сон без сновидений сомкнул надо мной свои темные волны.
6. 6. Алевтина
Когда я сказала Зиновию, что предохраняюсь, то не соврала ни капельки. Еще когда мы собирались в сауну, Белка перед самым выходом сунула мне в руку какую-то то ли таблетку, то ли пилюлю и махнула рукой в сторону уборной:
– Иди-ка, засунь вот эту штуку себе туда, куда тампаксы вставляешь.
– А что это?
– Ты же залететь не хочешь?
– Нет!
– Так вот эта штука как раз от внеплановых залетов. Действует три-четыре часа. Мы с Толиком иногда шалим вообще без резинки, и пока ни разу не попались.
Спорить с более опытной в таких вопросах подругой я не стала и сделала, что было сказано.
Поэтому, вернувшись в общагу после сауны, я ничуть не переживала о том, что презерватив порвался. К тому же, у меня очень быстро появился новый повод для переживаний. Переодевшись в ночнушку, я достала из кармана дубленки купюры, которые сунул мне перед отъездом Зиновий, и обнаружила, что он дал мне не триста, а двести долларов!
Мне стало обидно до слез!
Ну, как так-то? Нам же было хорошо вместе! Я даже не ожидала, что мужчина, который видит меня впервые в жизни, и которого я совсем не знаю, может быть таким ласковым. Ужасно неприятно это признавать, но то, что делал со мной этот московский босс, понравилось мне намного больше, чем то, что было у меня с моим женихом. Бывшим женихом.
Вспомнив Виктора, я расстроилась. Посмотрев на две бумажки по сотне долларов, расстроилась еще больше. А когда подумала, что так, как Зиновий, меня, наверное, уже никто и никогда не сумеет приласкать – вообще разревелась. Ну, почему у меня все так неправильно? Почему ничего не получается?
Я ревела, укутавшись в одеяло и зарывшись в подушку, пока не уснула.
Изабелла вернулась в начале седьмого утра, разбудила меня толчком в плечо:
– Эй, засоня! Чего глаза опухшие? Опять ревела?
– Спала. – Признаваться, что снова дала слабину, я не хотела.
– Ладно врать! Кстати, Толик просил тебе передать… – Белка сунула мне под нос три зеленых бумажки.
Я взяла их раньше, чем успела сообразить, что со мной вроде бы уже рассчитались. А когда сообразила… промолчала.