Но дойти до парковки я не успела.
Дверцы черного «мерседеса»а медленно открылись, выпуская из своих недр четырех мужчин в одинаковых черных костюмах.
- Виттория Феретти?
Это было так неожиданно, что я застыла, как вкопанная. Только глаза расширились при виде... Я не ошиблась. У них всех были пистолеты.
А на запястье заговорившего со мной сверкали знакомые часы.
Ужас охватил меня. Первая реакция - бежать без оглядки - запоздала. Эти черные коршуны окружили меня, отрезая пути к отступлению.
- Я буду кричать! Стойте!
Открыла рот, но незнакомец из кафетерия подошёл почти вплотную. Теперь сомнения не было. Саро.
- Не надо кричать и привлекать внимание. Во-первых, мало кто придет тебе на помощь. А во-вторых, ты же не хочешь, чтобы пострадали те, кто настолько безумны, чтобы за тебя вступиться?
И опустил руку на бедро с кобурой.
Кто-то другой на моем месте проигнорировал предупреждение и все же закричал бы. А я была неглупой девочкой. Я знала, кто передо мной. Они обычно не разбрасываются пустыми обещаниями.
- С тобой хотят поговорить. Это не займёт много времени. Садись в машину.
- Кто?
- Много вопросов, - незнакомец указал на пассажирское сиденье. - Если вы договоритесь, тебя отвезут домой. Садись.
Я оглянулась по сторонам. Людей, как назло, не было, а если б и были... Я не возьму на себя ответственность за их жизни. Агата... вот кто пострадает наверняка. Сглотнув, я поспешно села в машину. Пусть подруга не видит этого.
Четверо слуг Семьи заняли свои места. Я оказалась зажата меду двумя на пассажирском сидении. «Мерседес» вырулил из парковки и понёсся по пустому в этот час шоссе.
Уже знакомый мне мужчина повернул голову, вглядываясь в мое побледневшее лицо.
- Несколько правил обязательных к выполнению, Виттория. Ты соблюдаешь этикет. Приветствие, чистая речь без жаргонизмов и острот, тем более без дерзости. Дальше. Cоmare [ii]в глаза не смотреть до тех пор, пока она сама этого не позволит. И не вздумай ее расстроить - иначе живой ты дом не покинешь.
Несмотря на то, что по спине прошел озноб ужаса, я посмотрела в его холодные глаза едва ли не с вызовом. Не задрожала лишь потому, что поняла, что озвученный титул на жаргоне koza nostra означает женщину. Но не простую. Крестную мать.
Когда мы промышляли мелким разбоем и воровством в составе "флибустьеров" - в период моей юности с 13 до 16 лет - город неофициально "держали" три Семьи. Моретти, Лангетти и Браско.