Пауло Коэльо - страница 12
В психушке Пауло провел двадцать восемь дней и ночей, физически он ослаб, но духом, своим убеждениям оставался верен, не был сломлен. Кстати, он и не скрывал от своих друзей, что провел почти месяц в лечебнице под охраной…
«Коэльо всегда был нонконформистом, с головой погружался во все неизведанное, а потому пробовал на себе как все хорошее, так и все плохое, что только случалось на его пути»[5].
Но на свободе он провел чуть более года… Родители вновь встали в позу: сын не менялся, не учился, все время что-то писал или читал, закрывшись в своей комнате…
На все замечания родителей, которые вновь пытались самостоятельно направить его на «путь истинный», он в лучшем случае «отвечал» молчанием»… И все же сорвался: в припадке необъяснимой ярости, разгромил собственную комнату…
Отец вызвал «скорую помощь» из лечебницы, и Пауло снова туда отвезли, на сей раз – силой.
Второй курс «лечения».
И вновь он остается художником: музыка, солнце за решетками, мечты – все это вызывало у «арестанта» бесконечную грусть.
Находясь в психиатрической лечебнице, Пауло узнал, что в поэтическом конкурсе, организованном газетой «Диарио де нотисиас», где приняли участие 25 тысяч претендентов, он занял «девятое место в общей категории и второе почетное».
«Жила-была птица. Птица с сильными крыльями, со сверкающим разноцветным оперением. Существо, созданное для вольного полета в поднебесье, рожденное, чтобы радовать глаз тех, кто следит за ней с земли.
Однажды женщина увидела ее и полюбила. Сердце ее колотилось, глаза блестели от волнения, когда с открытым в изумлении ртом, смотрела она, как летит эта птица. И та позвала ее лететь с нею вместе – и отправились они по синему небу в полном ладу друг с другом. Женщина восхищалась птицей, почитала и славила ее.
Но как-то раз пришло ей в голову – да ведь птица эта наверняка когда-нибудь захочет улететь в дальние дали, к неведомым горам. И женщина испугалась – испугалась, что с другой птицей никогда не сможет испытать ничего подобного. И позавидовала – позавидовала врожденному дару полета.
И еще – испугалась одиночества.
И подумала: «Расставлю-ка я силки. В следующий раз птица прилетит – а улететь не сможет».
А птица, тоже любившая эту женщину, на следующий день прилетела, попала в силки, а потом посажена была в клетку.