Пройти незамеченной Алевтине Анатольевне не удалось. Ни тёмные
очки, ни шляпа с широкими полями не смогли обмануть самую главную
сплетницу района. Ту самую жену Петра, владельца видеокамеры,
благодаря которой вся округа узнала о том, кто именно написал
злополучную надпись под окнами Семёновых.
– Алевтина! Подождите! – Валентину Палну нисколько не смутило
то, что от неё пытаются сбежать. – Алевтина! Ну, подождите же!
Деваться было некуда, и несостоявшаяся конспираторша
остановилась.
– Доброе утро, – пробурчала она, нахлобучивая шляпу пониже.
– Доброе, доброе! – затараторила Валентина Пална, то и дело
заправляя светлую прядку за ухо. Объективной необходимости в этом
не было – просто детская привычка, проявляющаяся в основном тогда,
когда главная сплетница двора была в особом возбуждении. – Вы
слышали? Вы слышали?
От визгливости в голосе соседки по двору Алевтина Анатольевна
поморщилась.
– Нет, не слышала. А что я должна была слышать?
Вот он триумф любого вестника – добраться до чужих ушей
первым.
– О! – Валентина Пална с удвоенным рвением принялась теребить
свои волосы. – Астаховы! Астаховы!
‒ Неужели вернулись?
– Нет! Квартиру продали! Там теперь многодетная семья жить
будет. Шестеро детей и в такую крохотулю! Представляете? Мать не
работает, отец сутками дома не бывает – шабашит. Самому младшему
полгода только, а старший уже школу оканчивает, скоро сам женится,
невесту в дом приведёт, кот у них ещё, а ещё…
Алевтина Анатольевна поморщилась и напомнила себе, что она
респектабельная женщина, и что посылать соседей на три весёлых
буквы – не самая дальновидная идея.
– Валентина, я тороплюсь.
– А, да-да, конечно! Ой! Хотела спросить: а Константин ещё не
вернулся? Мой Петька интересовался. Одолжить у него что-то
хотел.
– Не вернулся, – Алевтина Анатольевна отвернулась, тем самым
показывая, что разговор окончен.
– А когда вернётся? – прилетело ей в спину.
– До свидания, Валентина!
Кляня свою удачу на чём свет стоит, Алевтина Анатольевна открыла
дверь в подъезд, где жили Семёновы, придержала её для старушки с
первого этажа и для её болонки, поймала на себе подозрительный
взгляд обеих – хоть где-то маскировка сработала, – и вошла в
кромешную темноту. Вроде бы недавно здесь повесили лампочку,
включающуюся при громких звуках, но сколько бы женщина ни хлопала в
ладоши, светлее не становилось. Пришлось двигаться наощупь. Дело
усугубляли солнечные очки, но снимать их Алевтина Анатольевна не
рискнула. А вдруг свет включится, а она без камуфляжа?